Большая книга ужасов – 73 (сборник). Елена Усачева

пацанов много – понятно, что тонут. А если вот дальше поехать, за поселок, река порожистой становится, так там и на лодках переворачиваются.

      Про лодки тоже было неинтересно. Дядя Толя почувствовал это, помолчал. В темноте было слышно, как он тяжело дышит.

      – Тут и тонуть не надо, – бодро отозвался он. – Вот в прошлом году на комбинате лазали пацаны – крыша обвалилась. Одного пришибло.

      – Местного?

      – Нет. Туристы были, – с явным облегчением в голосе произнес дядя Толя. – Местных-то осталось всего ничего. Раньше школа была большая, пятьсот детей. В какие походы ходили! А сейчас и ста не наберется.

      – А когда это произошло?

      – Да вот как комбинат закрыли в девяностые, так народ отсюда и поехал.

      – Я не о том… – Никита хотел напрямую спросить про задавленного, но зачем-то стал подбирать другие слова, искать подходящие выражения, и у него это не получалось… – Ну о том… которого крышей.

      – Да когда ж! – Дядя Толя поерзал на кушетке. Была она узкая и скрипучая. Никита только-только помещался, ногами немного упираясь в низкую спинку. – Да как раз где-то в это время. Лето было. Туристы. У нас же здесь завод и порог Леплякоски, на котором плотина стоит с ГЭС. Ты вот лучше на развалины-то эти не ходи, ну их. Ты на плотину сходи. Вот где красота и мощь! И видно далеко. А потом как-нибудь мы на машине дальше проедем. Там и метеоритное озеро есть. Рядом с Хямекоски. Тебе понравится…

      – Дождь тут надолго?

      – А что дождь? Никому не мешает. Идет и идет, а мы своей жизнью живем. Куртку надел – и никакой дождь не страшен. Вот поедем на озеро…

      Никита уставился в темноту над головой. Никакого потолка он, конечно, не видел, все окутала непроглядная серость. И из этой серости вдруг выступило хмурое лицо искателя Паши. Паша посмотрел тяжело и грозно сказал: «А ты что здесь делаешь? Иди отсюда!»

      Никита вздрогнул.

      – Дождь тут частенько… Однажды шел дождь из ракушек. Знаешь, бывает град. Это замерзшая вода. А тут падали крупинки извести. Они еще так загнулись. Как ракушки. Где-то, наверное, ветром подхватило да в облако унесло…

      Никита мысленно прошелся по комбинату, постоял наверху пандуса, забрался по арматурине наверх, спустился по ступенькам и оказался около ворот с циркулярными пилами.

      Около них кто-то стоял, Никита никак не мог понять кто.

      «Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать! – сказал водящий. – Кто не спрятался, я не виноват!»

      Закончил – и стал медленно поворачиваться. Никита вдруг страшно испугался того, что сейчас должен был увидеть, качнулся на кровати, ударился затылком о стену и проснулся.

      Дядя Толя сидел на кровати, раскачивался и молчал. Тишина нарушалась движением и на кухне – баба Зина что-то еще убирала.

      – Хозяина этого кто-нибудь еще видел? – хрипло спросил Никита, звуками голоса прогоняя неприятный осадок от дремы.

      – А ты видел? – Дядя Толя повернулся.

      То ли тень так падала, то ли поворот был удачный – дядя Толя показался тоньше и