Седьмая. Оксана Гринберга

Хорошая бабка, тоже Седьмая, как и я. Правда, ей где-то уже под сотню, последнюю четверть века она пребывала в легком маразме.

      – Вчера вечером Клавдия Николаевна сбежала из пансионата, сотворив вполне достоверную иллюзию… Устроила им магический пожар… Затем купила билет до Вильнюса, загрузилась в автобус и отправилась на гастроли. Мужа своего искать. По местам боевой славы, так сказать.

      Муж ее сбежал в Вильнюс с какой-то девицей еще в шестидесятых. Давно уже умер, еще в девяностых, но в памяти Клавдии Николаевны этот факт как-то не прижился.

      – Бабку нашу литовцы терпеть не могут. Говорят, что мы перекладываем на них свои проблемы. Было дело, она у них пару раз чудила… Устроила фестиваль и светопреставление, когда они пытались ее задержать. – Вздохнул. – Седьмая, как-никак!

      Седьмая… Значит, фестиваль и светопреставление должны были быть впечатляющими.

      – Где она сейчас? – спросила я встревоженно. – Ты кого-то за ней послал?

      В Эн..ском филиале не хватало людей, и это была основная его проблема.

      – Оборотней. Обратился к Коршунову, и он подсобил. Бабульку уже сняли с автобуса, заговорили зубы и потихоньку везут домой. На всякий случай я позвонил в Вильнюс, хотел их предупредить. Думал, пошлют как обычно, но они были… Они были крайне приветливы.

      – И тебя это встревожило? То, что не послали как всегда?

      – Не только это. Многое… Много всего, но все как-то по мелочам – обрывки, слова, факты, которые складываются в совершенно фантастическую картину. И когда я смотрю на это со стороны, мне становится не по себе.

      Помолчали.

      – Лика, если бы ты узнала, что именно их тревожит… – Стас снова взглянул в сторону кладбища.

      – Прости, – покачала головой, – но я давно уже не общаюсь с миром мертвых. – И он кивнул, словно ожидал от меня подобного ответа. – Знаю, тебе некого больше попросить, но…

      – Ничего, я разберусь!

      – Разберешься.

      – Есть еще кое-что… Артем приезжает, – неожиданно добавил он. – Завтра вечером.

      И я поперхнулась остатками кофе в бумажном стакане. Стас посмотрел на меня сочувственно.

      – Артем? – в горле пересохло. – Савицкий?

      Мало ли… сколько еще Артемов в Ордене?

      Стас кивнул, и я… Отвернулась. Затем подумала, что за темными кругами очков он все равно не увидит подкравшихся слишком уж близко слез. И еще вспомнила то, что я давно уже не плачу по Артему, потому что мы с ним пять лет как расстались.

      Черт, как же я могла это забыть?!

      Ведь сегодня – второе мая, значит завтра истекал пятилетний запрет, наложенный на него Большим Советом! Артему запрещалось приближаться или вступить со мной в какой-либо в контакт. В противном случае ему грозило исключение из Ордена и страшные кары…

      Страшные кары Совет придумывал интересные, так что Артем рисковать не стал и честно выполнил предписание. Пять лет от него не было ни слуха, ни духа, и я уже стала забывать… А теперь, выходило, он приезжает в Эн..ск!

      – Зачем? – выдавила из себя.

      – Вполне