Сиреневый черный. Жанна Лебедева

тем, чтобы играть хозяйку фермы и следить за прислугой. Дочь селянки назвала лишь одно имя – Хапа-Тавак.

      – Кто это был? – тут же переспросил Франц. – Такое имя не может принадлежать жителю Королевства, а тем более Высокому эльфу.

      – Я не знаю, господин, может быть, то было прозвище. Однажды я подслушала беседу эльфов, приехавших проведать, как идут дела в поместье и забрать несколько лошадей. Один сказал другому: «Господину Хапа-Таваку больше не нужны лошади». Я насторожилась от этих слов, господин, ведь если им больше не нужны были лошади, то и ферма с прислугой, видимо, не надобилась тоже. Доверять тем эльфам не стоило, я испугалась и сбежала. А потом ферму сожгли.

      – Ясно, – Франц задумчиво потер переносицу большим и указательным пальцами. – Скажи, а те лошади, что содержались на ферме, для чего они были нужны?

      – Не знаю, господин, – девушка зябко повела плечами и сильнее закуталась в шаль, – эльфы периодически забирали их куда-то насовсем, а иногда привозили нам новых жеребцов для разведения. Эти звери множились как кролики. Вы не поверите, господин, они давали приплод через пару недель и вырастали за пару месяцев…

      … Покидая селение Лон, Франц спешно раскладывал по полкам все, что смог узнать. Две нити расследования – та, что касалась пропажи эльфиек и та, что была связана с рогатыми конями, уже сплелись в тугой жгут. Осталась еще одна, не тронутая, связанная с жертвенным алтарем в эльфийской столице.

      Слухи о том, что в Великом Эльфаноре таинственный маг устроил жертвоприношение, сразу показались Францу сомнительными. Неправдоподобно быстро известия о трагедии долетели до Королевства, еще более неправдоподобным было то, что некий черный колдун творил беспредел под самым носом Владыки. Но, к сожалению, попасть в главный город эльфов инкогнито и выяснить, что же там произошло лично, не являлось возможным даже для опытного сыщика из Ликии. Однако, что-то подсказывало Францу, что и эта нить вскоре будет вплетена в общую веревку.

      ***

      – Дай мне еды, дитя, дай же! Дай! – свистящий голос отвлек Ташу от скудной трапезы. – Принеси мне хоть кусочек плоти, хоть обломок старой кости.

      Зомби сидел, почти неразличимый в темноте, качая головой из стороны в сторону и позвякивая цепью.

      Не заставив себя долго упрашивать, девушка выловила из миски рыбьи головы и хвосты – в тот вечер на ужин была уха.

      – Держи, больше мне нечем тебя накормить, – оправдалась она, кидая мертвецу небогатое угощение.

      Лишь только пища коснулась камней, зомби со скоростью кошки, увидавшей падающий со стола кусок говядины, схватил лакомство всеми четырьмя руками, поразив Ташу молниеносной реакцией. Об пол цокнули ногти, длинные желтые и изогнутые как серпы.

      – Отдаешь мне свою еду просто так?

      Доходяга отступил в темноту. Теперь только его голос звучал из-за решетки жутко, таинственно.

      – Мне не жалко такой еды, – честно призналась Таша, – к тому же я не хочу снова остаться одна.

      – Откуда