Невеста Пушкина. Пушкин и Дантес (сборник). Сергей Николаевич Сергеев-Ценский

и словечками.

      – Ха-ха-ха! Слыхал, Дельвиг? «Как раз посередке по мне»!

      – Чорьть-те што, какие зубы белые, как белоглиняные! Мне бы дал, а то у меня спорченые! – не устает восхищать Пушкина вторая девица.

      – И «чорьть-те што» хорошо! В какой же это губернии так говорят? Постой, постой, сейчас вспомню!

      И Пушкин щелкает пальцами, вспоминая.

      – Она кирсановская мещанка родом, – приходит первая ему на помощь.

      – Ну вот, я и хотел сказать – Тамбовской губернии! Значит, Баратынского землячка!

      – А губы какие красные! – продолжает разглядывать потомка арапа кирсановка.

      В тон ей тянет Пушкин:

      – А баки какие длинные!.. Ну, хорошо, познакомились! Тебя как звать? Катя?

      – Угадал мое имя! – восхищается первая, которая с Дельвигом.

      – А я и вовсе Варя, – сообщает вторая.

      – Ну хорошо, я прекрасно… Катяваря, Варякатя, Варякатя с Катяварей… Дельвиг!.. А хороши ведь, а? Весьма непосредственны!

      – Чтой-то мы ему не по нраву? – спадает с тона первая девица.

      – Говорят тебе, ему уж наша сестра коленки все отсидела, – повторяет свое вторая.

      Пушкин хохочет.

      – Ха-ха-ха! А ведь правда! Коленки у него действительно отсижены, а так он малый ничего, веселый… Он разойдется!.. Дельвиг, угощай свою даму! Что ты устремил на нее созерцательный взор? Ей-богу, она очень мила!

      – Сразу видать, что из немцев: по-нашему говорить не может, – пытается задеть Дельвига вторая девица, чем веселит Пушкина.

      – Ха-ха-ха! Посмотри ты, какой у них глаз наметанный!

      Дельвиг же, вдруг пораженный, упорно глядит на вторую девицу и говорит тихо:

      – А знаешь, она очень… очень похожа на Сониньку! Даже страшно!

      И в подлинном испуге, дрожащей рукой тянется он за очками.

      Пушкин подхватывает это, останавливая его руку:

      – Точь-в-точь сестры! Я, знаешь ли, тоже удивлен! А что, если они дочери одного отца? Только одна – законная, другая – беззаконная… Но я ведь могу тебе ее уступить… Подсунь мне свою Катюварю, а себе возьми эту Варюкатю!

      – Нет, что ты, что ты! Страшно!.. Послушай, я лучше пойду домой!

      Дельвиг пытается подняться, но Пушкин не позволяет ему подняться.

      – Что ты? Что ты? Надень очки и сиди!

      Он достает очки с подоконника и подает Дельвигу. Тот поспешно их надевает и глядит на вторую девицу.

      – Ну что, Тося? Похожа на Сониньку?

      У Дельвига обрадованный вид:

      – Нет! Совсем нет!.. Ни малейшего сходства!

      – Ну, вот то-то же… Налей-ка вина своей Варекате! Она, право, хорошенькая!

      Дельвиг наливает ей вина дрожащими руками и бормочет:

      – Как я испугался!.. Как много показалось скверного!.. Выпьем?

      И он нежно гладит свою девицу по острому плечу.

      – Давно бы так! Явственный немец, не знает, как с девицами обращаться! – поощряет его первая, отчего Дельвиг впадает вдруг в игривый тон:

      – Я не знаю? Не-ет! Я знаю! Я-то знаю!.. А ты посмотри, какие у этого барина когти! Видишь?

      И показывает на ногти своего друга.

      – Батюшки-господи!