Девочки с черной горы. Александр Брюховецкий

и щекотал ноздри детишек и даже самой Лавры Николаевны – строгой и требовательной директрисы этой школы искусств.

      Автор боится быть назойливым по поводу этих пирожков, но согласись, уважаемый читатель, как можно представить нашу огромную страну без горячего пирожка, который всегда в нужный момент оказывался в нужном месте, а в итоге – в желудке, придавая тем самым дополнительные силы человеку для свершения ратных дел. Да и вообще, съесть что-нибудь по цене производителя – великое удовольствие, тем более, что подобные пирожки на автовокзале стоят аж семь пятьдесят. Вот потому, буквально, каждый человек, закончив любое дело, взглянет на него оценивающе и скажет: « Вот такие пирожки!» Ну, да ладно об этом, а то упустим из вида нашу героиню. Да, кстати, где же она? Где наша Яночка?

      А Яна уже сидит за мольбертом в пятом кабинете и, позёвывая, раскрывает гуашевые краски, а Афанасий Иванович, заложив руки за спину, задумчиво вглядывался в едва-едва сереющий горизонт. Он знает, что сейчас через минуту-две в кабинет ввалится Катя Снегова и, сонно шатаясь из стороны в сторону, с маху опустится на ближайший к ней стул и, опустив руки и голову, ещё некоторое время будет приходить в себя. Так случилось и на этот раз. Дверь вскоре распахнулась.

      – Здравствуйте, Афанасий Иванович! – выдохнула Катя и, бросив пакет на стол, тут же присела у двери.

      – Привет, Катюша, – ответил учитель и с любопытством посмотрел на раскрасневшийся нос и щёки девочки. – Что, морозец сегодня?

      – Ах, Афанасий Иванович, на то она и зима. А мне зима больше нравится, чем лето.

      – Да ты что? – удивился учитель. – Ведь цвета меньше, колорита. Преобладание одних холодных оттенков. Хотя, как к этому подойти… Вон, Грабарь – такие краски на снегу видел!.. А, собственно, о чём это я? Александр Сергеевич – тот осень страстно любил.

      – Вот именно, – вздохнула Катя и начала готовиться к уроку.

      – А какое время года нравится Яне? – продолжил тему Афанасий Иванович.

      Яна мечтательно посмотрела на него своими зелёными, как морские водоросли, глазами и широко заулыбалась.

      – Ах, да, конечно же, лето. Море, солнышко…

      – Вы угадали, – звонко засмеялась девочка, и, вглядываясь в Катю поверх мольберта, отметила. – А Катерина что-то сегодня не в духе.

      – Да и мне это кажется. Не иначе, как двойку схватила у Антонины Семёновны.

      – Вы угадали, Афанасий Иванович, – зашмыгала носом Катя. – А задачу-то я правильно решила, и это уже не первый случай. Я теперь стала сохранять черновики, и, когда сравниваю с решением в тетради, то к своему ужасу обнаруживаю, что там у меня стоят совершенно другие числа, как будто кто-то моей рукой всё исправил.

      – Да, мистика просто, – почесал затылок Афанасий Иванович.

      – У неё, знаете Афанасий Иванович, глаза какие-то нехорошие. Смотришь, вроде бы как голубые, но потом начинают отдавать металлическим