Затмение в созвездии близнецов. Лариса Джейкман

Миле часто звонил, признавался в любви и говорил, что скучает. Ей это было приятно, но выслушивала она его признания без замирания сердца и ответных слов любви ему не говорила. Считала это излишним и слишком сентиментальным.

      «Мужчин надо держать в строгости. Пусть лучше сомневается в моей любви и совершенствуется, чем уверует в нее и зазнается», – думала Мила и была уверена в своей правоте.

      Она скучала больше по своему брату. Мила не знала толком, куда уехал Дима и зачем. К тому же в последнее время он все реже и реже стал звонить и не называл дату своего возвращения.

      «Интересно, у него есть женщина?» – как-то подумала про себя Мила, и у нее непрятно засосало под ложечкой. Она поняла, что тоже ревнует брата. Глупо, конечно, но чувствам не прикажешь, они или есть, или их нет.

      От нечего делать Мила решила занять себя чем-нибудь полезным. Да хоть вот, разобрать по-хорошему ящики стола в кабинете у отца. Он сам никогда их не разбирает. Все сваливает туда в одну кучу, а потом сроду ничего не найти. Собственно говоря, это был и Милин стол тоже. Ей был отведен отдельный ящик, большой и вместительный, но отец умудрялся и туда свои бумаги пихать.

      Мила принялась за разборку. Занятие скучное, но другого ничего не было, поэтому она решила довести дело до конца, несмотря на скуку. Бумаг было много, какие-то черновики, вырезки из журналов, распечатки, письма, конверты. Все это Мила методично раскладывала по кучкам, а письма складывала в отдельный картонный ящичек, пусть отец сам потом их переберет, и какие не нужны, выбросит.

      В основном это были деловые письма, с напечатанным на конверте адресом, но попалось одно странное письмо, с адресом, написанным от руки и адресованное не отцу, а «Лагутиным С. М. и В.А.», то есть Милиным родителям. Она машинально вытащила из конверта листок, исписанный крупным, неаккуратным почерком и стала читать.

      Писала какая-то женщина, она рассказывала в письме о себе, о своих недугах и переживаниях, которые связаны были в основном с некой Настей, то ли ее дочерью, то ли племянницей, которая, якобы, совсем отбилась от рук, уехала из дома и теперь не известно, чем занимается. Женщина писала, что не смогла воспитать Настю, как подобает и стала расспрашивать почему-то про Людмилу.

      Мила поняла, что речь идет о ней, но она бы не обратила особого внимания на это странное письмо, если бы не одно обстоятельство, как-то между строк женщина проронила:

      «Надо вам было забрать обеих, вы бы из них нормальных людей вырастили, а так получилось несправедливо, одна, как сыр в масле, а другая, как сыр в мышеловке, того и гляди, пропадет».

      Мила перечитала эти строки несколько раз, но так и не смогла понять, о чем идет речь. Она сложила письмо, засунула его обратно в конверт и убрала в свой ящик.

      «Интересно, что это за Настя? Кто кого куда забрал?» – размышляла Мила, и тут ей на ум пришло странное обстоятельство, она вдруг вспомнила, что ее свидетельство о рождении датировано двумя годами позже, чем она родилась.