Власть любви. Алина Углицкая

раз захаживала, пока не повзрослела и не утратила интерес к детским компаниям. Тут у них был свой «штаб», в котором они варили полевую кашу, пекли картошку и играли в казаки-разбойники или прятки.

      И ножик, который она нашла, когда-то принадлежал ей. Его подарил отец, когда она училась в седьмом классе. И она сама его сюда принесла.

      Но самое главное, она теперь знала, где находится, и знала, куда идти. Всего семь километров отделяло ее от шоссе, ведущего к дому. Каких-то семь километров по дремучему еловому лесу, заваленному нехоженым снегом, в мороз, среди ночи…

      Но разве такие мелочи важны, если речь идет о ее жизни?

      С улицы не доносилось ни звука, в заледенелое окно светила луна, а слабый огонек в керосиновой лампе грозился вот-вот погаснуть. Остаться здесь наедине с маньяком, да еще в темноте Леся никак не планировала. Нужно было что-то решать.

      Она поднялась и на цыпочках, стараясь не скрипеть половицами, прокралась к окну. Подышала на стекло, что бы растопить лед, мешавший обзору. Прижалась одним глазом к освобожденному месту, выглянула наружу.

      Ее встретила зимняя ночь, упавшая на лес глухой пеленой. Ни звука, ни шороха, ни единого движения. Даже ветер не тревожил ветви деревьев, покрытые снегом. Серое небо висело так низко, что задевало верхушки елей, темной громадой застывших на его фоне. И луна – круглая, серебристо-белая, покрытая темными пятнами впадин – освещала ночное безмолвие. Как на детских рисунках.

      Незнакомца нигде не было видно.

      Сердце девушки екнуло: неужели ушел?

      Да нет, это было бы слишком хорошо. Зачем ему врываться к ней в дом, похищать, приносить сюда, чтобы потом бросить ее здесь и уйти?

      Этот тип выглядел очень странно и подозрительно. Но его поведение казалось вполне осмысленным. Он не был безумцем.

      Но даже если он сейчас стоит под дверью и слушает, что здесь происходит, она не будет ждать, пока он войдет!

      Закусив губу, Леся раскрыла нож. Он поддался с трудом, видимо механизм заржавел от долгого неиспользования. Серебряное лезвие тускло блеснуло, отбивая свет, падавший из окна.

      Надо же, сохранился совсем неплохо, хотя и валялся здесь несколько лет. Удивительно, что его никто не присвоил. Хотя, зачем кому-то такая девчоночья игрушка? Парни предпочитали ножи посолиднее: делали сами, подражая взрослым, или тайком от родителей покупали складные. Такими ножами можно было и грибы срезать, и картошки начистить, и лучин на растопку нащипать. А Лесиным ножичком только в зубах ковыряться.

      Нахмурившись, девушка взвесила нож на руке.

      Если придется, она и в зубах им поковыряется.

      Только вот не в своих.

      Все так же на цыпочках она прокралась к двери, влезла ногами в свои угги и снова прислушалась.

      Нет, тишина.

      Наверное, сейчас стоило бы помолиться.

      Но Леся в бога не верила.

      Вдохнув и зажмурившись от отчаяния, она легонько толкнула дверь.

      Та не поддалась.

      Девушка усилила нажим.

      Нет реакции.

      Разозлившись на свою слабость, она со