Горький и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников. Марк Уральский

власть Российской империи, в общем и целом, придерживалась вплоть до своего крушения. Вместе с тем:

      В конце XIX века в среде русской либеральной интеллигенции были широко распространены симпатии по отношению к евреям, что в некоторой степени уменьшало влияние официального антисемитизма и антисемитизма правах кругов русского общества. Среди наиболее видных защитников прав евреев можно назвать философа Владимира Соловьева, писателя Владимира Короленко, музыкального и художественного критика Владимира Стасова. В последние годы своей жизни резко изменил свое отношение к евреям прежде антисемитски настроенный писатель Николай Лесков. В русских либеральных журналах того времени было не принято публиковать что-либо, что могло бы быть истолковано как антисемитское выступление и вообще антисемитизм в среде русских либералов считался дурным тоном.

      Пожалуй, можно говорить об определенном филосемитизме русского либерального общества конца 19 – начала 20 века. Таким образом, Горький находился в рамках существовавшей традиции, но его выделяет то, что он пошел дальше других русских писателей и общественных деятелей в интересе к евреям, в последовательной защите их гражданских и политических прав… [АГУРСКИЙ-ШКЛОВСКАЯ. С. 6–7].

      По мере стремительного обнищания еврейского местечка и не менее стремительной пролетаризации и политизации русских евреев – «появление Бунда и взрыв революционной активности еврейских ра-бочих»[ПЕТРОВСКИЙ-ШТЕРН. С. 4], «еврейский вопрос» стал одним из наиболее «жгучих», непременно стоящим на повестке дня.

      В среде интеллигенции[34] – самой образованной и активной в общественном отношении группы тогдашнего русского социума, состоящей из лиц «высокой умственной и этической культуры»[35], антисемитские настроения не приветствовались. Более того, они считались неприличными, моветоном, присущим малообразованным сословиям, «охотнорядцам»[36]. Авторитет царского правительства, как и самого императора Николая II, среди интеллигенции был невысок и проводимая ими политика государственного антисемитизма ею осуждалась. По утверждению Горького:

      Имея своим основанием политику бюрократии, антисемитизм, однако, не пустил таких глубоких корней в русском обществе благодаря тому именно обстоятельству, что общество и бюрократия две враждебные силы и принимаемое одним из этих противников отвергается другим. Интеллигентные слои русского общества вовсе не заряжены ядом антисемитизма. Даже торговые промышленные классы в России мало прониклись антисемитизмом. Но тут я принужден, к своему великому прискорбию, заметить, что русская интеллигентная публика всё же никогда еще не отнеслась к евреям так, как того требовала справедливость [АГУРСКИЙ-ШКЛОВСКАЯ. С. 116].

      Добавим к этому: дискриминация 5 % населения Империи по религиозно-этническому признаку никогда не становилось причиной массовых протестных компаний в этой среде. В ожесточенной полемике различных

34

Интеллигенция – «разумная, образованная, умственно развитая часть жителей» [СЛОВАРЬ ДАЛЯ. Т. 2. С. 41].

35

Определение писателя, публициста и историка литературы Петра Боборыкина(1836–1921), считавшего себя «крестным отцом» термина интеллигенция, который он с 1860-х годов стал употреблять в прессе для характеристики некоего морально-этического феномена, присущего, по его мнению, исключительно русскому обществу.

36

Так называли в дореволюционной России крайних черносотенцев, погромщиков. Первоначально – торговцы из мясных лавок Охотного ряда. 3 апреля 1878 г. в Москве состоялась демонстрация революционно настроенных студентов. Полиция натравила на них «охотнорядцев», которые из «верности к государю» исколотили студентов железными палками и крючьями. И в дальнейшем торговцы Охотного ряда неоднократно участвовали в погромах, и термин стал нарицательным, так стали называть черносотенцев и погромщиков.