Честь русского солдата. Восстание узников Бадабера. Раиса Родионова

вновь включил телевизор. Передача о тайне Бадабера, которую он тщательно пытался столько лет скрывать, продолжалась. Тогда, когда он давал интервью настырному журналисту, он, конечно, о многом умолчал. А как иначе? Не мог же он раскрыть интересы другого государства, которое показывало свой нейтралитет в этой необъявленной войне против ограниченного контингента советских войск в Афганистане.

      Только сейчас, сидя дома, он мог дать воспоминаниям властвовать над своей памятью в деталях. Он вспомнил, что, когда все стихло, после взрывов, пришлось заметать следы.

      – Быстро все убрать! – приказал он своим подчиненным, вытирая пыль, гарь и пот с лица.

      Подчиненные выполняли его приказы безоговорочно. Надо было ликвидировать и убрать следы взрыва, для этого пригнали из темниц подвала подталкиваемых дулами автоматов военнопленных, среди которых были в основном члены афганской армии и несколько советских солдат, принявших ислам. Работа закипела.

      – Ну, что там? Сколько истинных мусульман полегло? – грустно спросил он, когда его верные воины доложили о том, что все прибрано.

      – Дорого отдали свои жизни эти советские парни, – переминался с ноги на ногу один из его советников. – Мы старались вернуть базу.

      – Я не спрашиваю, что вы старались сделать. Я спрашиваю о количестве жертв.

      – Уважаемый, печально. Много.

      – Сколько? – жестко выкрикнул он.

      – Погибло двадцать восемь пакистанских военных и девять представителей власти. Около ста наших верных сынов ислама и шесть американских советников, – низко склонив голову перечислял советник.

      – Что значит около?

      – Так ведь многих просто разорвало на части.

      – Продолжай!

      – Полностью уничтожен арсенал, – вздохнув, ответил он, – в числе потерь: три установки «Град», более сорока единиц орудий, минометов и пулеметов, десятки тысяч ракет и снарядов.

      – Все?! – грозно взглянул он на советника. Слушая доклад своего заместителя, он все больше и больше злился. Он сжал кулаки, еле себя сдерживал от ярости.

      – Уважаемый, не все, – переминался с ноги на ногу заместитель, опустив глаза в землю, не смея их поднять на Раббани.

      – Ну, говори, не тяни!

      – А еще погибла канцелярия тюрьмы, а с ней, к сожалению, и деньги в сейфе, и списки узников. На том месте одни развалины, вон, смотрите, – он указал рукой в сторону, где только вчера они сидели в уютном помещении под кондиционером и распивали вкусный чай.

      – Деньги – это плохо. Списки – это хорошо. Пусть же имена этих непокорных неверных канут в бездну, – громко сказал он, сплюнул и пошел прочь.

      Спустя два дня после восстания лидер одного из воюющих афганских кланов, небезызвестный Гульбеддин Хекматиар, издал приказ, посланный всем подчинявшимся ему отрядам моджахедов: «Русских в плен не брать! При захвате уничтожать на месте на всей территории Афганистана».

      Тогда казалось, после этого страшного дня, что он все улики уничтожил,