Портрет неизвестного с камергерским ключом. Анна Всеволодова

Отчего я её не вижу?

      – За рощей она, оттого и не видишь, – отвечал с поклоном мужик.

      – За какой рощей?

      – За березовою. С полверсты не будет. Да вот она.

      Налли поглядела в указанную сторону и заметила невдалеке темнеющее пятно, которое принимала в сумерках за холм. Дорога шла другой стороной.

      – А коли дорогу оставить и ехать на рощу, можно скорее на московский тракт стать?

      – Вестимо можно. Только конь твой в кочах загрузнет совсем.

      – Спасибо, добрый человек, – отвечала Налли, пропустив мимо ушей непонятное замечание, – вот тебе алтын, ступай с Богом.

      – И тебя храни Матерь Божия, – отвечал прохожий, и Налли поворотила к роще.

      Блуждания по ней показались ей часами, хотя на самом деле заняли гораздо меньше времени. Прусак не мог передвигаться, иначе как шагом, идя в поводу за Налли, которая, не видя в сгустившейся тьме ничего кроме торчащих повсюду стволов, пыталась найти нужное направление. Уже душу ей стало терзать опасение, заплутать в лесу вместе с Прусаком, письмом и деньгами, когда она заметила впереди мелькнувший огонёк жилья. Скоро и вода блеснула под берегом с дремавшей на нём деревенькой. У завозни возился плотный мужик. Налли бросилась к нему.

      – На тот берег, Бога ради, быстрее.

      – Не могу, – отвечал мужик, – погодить изволь, потому с другим уж порядился. Тот тоже едет наспех.

      Известие это взволновало Налли необычайно.

      – Только перевези меня прежде – получишь рубль серебром.

      Мужик решительно покачал головой.

      – Уж порядился, от слова не отступлю.

      – Два рубля.

      – Не могу, сказал.

      – Три.

      Мужик помолчал.

      – Боязно, вишь, тот первый, от генерала послан.

      – От какого генерала?

      – То-то и есть, что от самого генерал-аншефа Волынского. Наказывал ехать без промедления. Так сам суди, что мной станется, коли помеху стану чинить.

      Налли чуть не задохнулась от дерзкого остроумия своего соперника. Подозрение её обратилось в уверенность.

      – От Волынского послан я, а кто тот бездельник, то мой господин сам уведает. Вот, взгляни – моя подорожная.

      – Чего мне в неё глядеть, коли грамоты не знаю, – отвечал мужик, – а вот свести вас вместе – изволь сведу, сами разберетесь, поди, кто из вас вор. Он в избе с того краю стоит да подкрепляется чем Бог послал – с дороги притомился, и конь его ровно из бани.

      Но Налли решительно отвергла такое предложение.

      – Пять рублей сейчас и ещё столько же на той стороне, – сказала она.

      – Заводи коня на завозню, – решился мужик.

      – А что другой завозни тут нет?

      – Одна моя.

      – А есть ещё на чём перебраться через реку возможно?

      – Как не быть, – отвечал мужик, пересчитывая деньги, – лодок довольно. Но чтоб коня поставить можно, для того всего один дощаник имеется.

      – Проломи его