Сказка о причине и следствии. Даниил Гольдин

его вина?! – опешил я.

      – В некотором роде да. Точнее, вины тут никакой нет, но он причина, и вот следствие. Почему так произошло – мы пытаемся разобраться. Видимо, человеческая суть берёт верх над сущностью. – Посланник задумчиво сдвинул шляпу на лоб. – Ты многого не знаешь об этом парне, да и сам он пока не представляет, что ему предопределено. Пока что я должен попросить тебя и твоих коллег – я ещё поговорю с ними – не распространяться о сегодняшнем происшествии. Ты должен знать, что история людей рано или поздно подойдёт к концу и лично ты примешь в этом непосредственное участие. Та часть мироздания, в которой ты участвовал, жила согласно плану до сегодняшнего дня, так что я надеюсь, и в грядущем ты выполнишь всё, как положено Волей и как располагают Причина и Следствие. А теперь я покину тебя, и мы встретимся тут завтра около десяти вечера по вашему времени.

      – В десять они уже закроются, – проворчал я, не скрывая своего раздражения его пафосной речью.

      – Правда? – Кажется, он был искренне удивлён. – Ну что ж, тогда встретимся у закрытого входа и пойдём в другое место. Нам предстоит непростой разговор. – Он встал, направился к дверям, но притормозил и бросил через плечо: – Кстати, будь сегодня внимательнее к своей подруге. – Самодовольно усмехнулся и вышел из кафе через дверь, как вполне обычный господин.

      Его слова меня порядком озадачили. Я ожидал разных странностей от ребят Сверху, но разговоров про Конец ещё не слышал. Да и упоминаний логического завершения человеческой истории от Посланника Разиила (Разиил, Ра-зи-ил – не забыть бы, а то неловко выйдет) не припомню. Что-то мелькало в полупьяных рассказах Эмилиона об апокалипсисе, но я обычно пропускал эти байки мимо ушей. И в подробности он никогда не вдавался. Всё же на тот момент меня куда больше беспокоили не загадочные слова Посланника, а накопившаяся усталость, так что я направился домой и сразу улёгся спать. Элис почему-то не было – наверное, решила пройтись по магазинам, отдохнуть от ночного дежурства.

      Мой недолгий сон прервали тревожные возгласы Элис:

      – Майкл, что это? Майкл!

      Продрав глаза, я обнаружил у себя перед носом свою коробку для бутербродов. На дне её болтался уже подгнивающий палец, о котором я напрочь забыл.

      Глава 4

      Моя милая Элис за два с половиной года нашей совместной жизни повидала немало странностей и относилась к ним в основном с мудрым спокойствием. Она знала только, что я работаю в какой-то неофициальной организации в сфере услуг. Она никогда не спрашивала, почему я постоянно в шерсти и пару раз приносил на одежде перья, сочтя, видимо, что если я сам не рассказываю о работе, то ни к чему в это лезть. Элис не донимала меня тем, что у меня нет счёта в банке на чёрный день, не злилась, когда я задерживался в офисе, не удивлялась самим собой оплаченным налогам и откуда-то бравшейся в холодильнике еде, моим вялым выдумкам относительно того, в чём же заключается моя должность. Даже когда мне пришлось взять к себе переночевать Эмилиона и Элли