Я – Игрок. Павел Сергеевич Кувшинов

это Люф, – отвечает граф, тяжело вздохнув.

      – Ему бы не помешало поучиться манерам у своих куда более юных коллег, – говорит мой недавний собеседник Ирвин.

      Я смотрю вслед человеку, спина которого уже скрылась за закрытыми дверьми. Люф может выглядеть как угодно и вести себя на любой манер, но ничто не может изменить его сущности. Не знаю, почувствовала ли что-то подобное Кристина, но от знаменитого Игрока буквально за версту исходит характерный «запах» магии. Он и его колдовские карты являют единое целое.

      Присутствие Люфа не оставляет вопросов. Он тоже прибыл сюда исследовать катакомбы, а это значит, что совсем скоро нам с Кристиной выпадет шанс сразиться бок о бок с сильнейшим Игроком современности.

      Моё сердце начинает учащённо биться, но я не могу понять, какие из чувств тому причина – восторг и предвкушение грядущего, захватившие дух в первые мгновения, или же леденящий кровь ужас, нахлынувший следом.

      Глава 10

      Я беру в руки перо, макаю его в чернила, и вывожу несколько символов на листе бумаге. Теперь на нём красуется моя подпись. Затем возвращаю документ низенькому щуплому старичку, а тот взамен протягивает мне следующий лист. Принимаю его и подписываю, даже не прочитав.

      Как бы беспечно не выглядело подобное действие, во мне живёт непоколебимая уверенность в том, что ничего страшного быть в этих бумажках не может. Чего я могу лишиться, оставив подпись не там где нужно? У меня нет имущества, нет и денег, кроме тех, которые мне будет платить граф. Читать же текст, растянутый на нескольких страниц, я не хочу.

      И не стану.

      Я подписал уже с десяток документов, но, судя по стопке, которая лежит рядом с работником канцелярии, мне предстоит оставить свою подпись ещё примерно на стольких же.

      Кто бы мог подумать, что поступление на службу к графу повлечёт за собой столько бумажной волокиты! Так вот, значит, как в наше время функционирует законодательная система? Чтобы выполнять чьи-то приказы, тебе для начала нужно расписаться десяток раз. Неужели без этого никак не обойтись? Ведь были времена, когда для служения достаточно было преклонить колено и принести клятву. Какой толк во всех этих документах, если указанные в них предписания человек может нарушить точно так же, как и принесенную клятву?