Солнцеворот. Блокадная повесть. Людмила Лапина

опять будет хорошая погода, – горячо шептала девушка, глядя в окно.

      – А если будет дождь, останешься дома? – поддразнила ее Лина.

      – Все равно поеду, надену плащ, резиновые боты, возьму зонт и поеду, там же наш кот один остался.

      – Не забудь дать ему докторской колбасы, – напомнила Лина.

      – Ой, тетя Линочка, вы до сих пор считаете меня маленькой дурочкой, – вспыхнув, выдавила Яна. Няня ответила ей со спокойной улыбкой:

      – Как же ты дотащишь все эти продукты, которые мы купили?

      – Но вы же меня проводите на вокзал, тетя Линочка?

      – Конечно, провожу, и вернусь домой стирать белье.

      – А вы разве не поедете со мной?

      – Нет, у меня большая стирка, и я приеду вечером. Но тебя же там встретят.

      – Да, Егор Шестаков, мой однокурсник. Мы будем заниматься историей и немецким языком, – ответила Яна и покраснела.

      – Ну что ж, это приличный молодой человек, – сказала Лина. – Я знаю его маму и сестер.

      – Представляете, он разгружает вагоны, чтобы купить своим сестрам обновки.

      – А учится он как?

      – Почти на все пятерки, – радостно сказала Яна. – Занимается парашютным спортом!

      – Вот с парашютом ты прыгать не будешь никогда, – резко сказала Лина. Яна надула губы.

      – А многие комсомольцы у нас в университете уже имеют значок «Парашютист-спортсмен».

      – Слишком опасно прыгать с парашютом, – отрезала Лина. – Ну вот, мы подъезжаем.

      Яна легко сбежала вниз по ступенькам троллейбуса и помогла Лине вынести тяжелую сумку.

      В большой квартире Петерсов было непривычно тихо. Яна, как обычно, понесла в столовую поднос с чайной посудой, но тетя Лина сказала:

      – Попьем чаю на кухне и будем ложиться. Завтра у нас насыщенный день.

      Девушка вздохнула, убрала обратно в кухонный буфет стакан отца в серебряном подстаканнике и мамину голубую чашку императорского фарфорового завода. Казалось, уехавшие родители забрали с собой уютную семейную атмосферу: громкий жизнерадостный голос мамы, постукивание ее каблучков по наборному паркету, шутки, которыми сыпал отец с невозмутимо серьезным лицом, их хохот дуэтом, дым папирос «Беломор» – курили и Ян Михайлович, и Лидия Андреевна.

      После ужина Яна ушла в свою комнату, взяла книгу из шкафа и устроилась почитать в мягком вольтеровском кресле, любимом кресле деда. Он погиб в Гражданскую войну, еще до рождения внучки. Она раскрыла книгу, обняла коленки и уставилась в окно. Желтая полоса, след ушедшего за горизонт солнца, горит на севере. Книга Достоевского «Белые ночи» выскользнула из рук задумавшейся Яны и упала на ковер. Девушка не шелохнулась. Сейчас ее не занимали неожиданные повороты судьбы Мечтателя. Подумаешь, бродил белой ночью по набережной Фонтанки, разговоры вел с чужой невестой…

      Сердце Яны замирало в предчувствии собственной судьбы. Неужели это будет Егор? Девушка тихонько напела песенку из любимого фильма:

      – Кто весел, тот смеется