Беглая принцесса и прочие неприятности. Военно-магическое училище. Мария Дубинина

так?

      – Нет. – Герман поднялся. – Просто так вышло, что я умнее. Вот и все.

      Гротт поправил очки на переносице и чуть заметно скривился:

      – И считаете, что это то, чем стоит гордиться?

      – Я приложил к этому много сил, – спокойно возразил Герман. – Да, я считаю это поводом для гордости.

      Отвечая так, он пытался просканировать учителя, но столкнулся с полным эмоциональным вакуумом. Или Гротт умело защищался, или чувств у него вовсе не было, впрочем, за свою недолгую жизнь Герман убедился, что они есть абсолютно у всех и мало у кого хорошие.

      – Но оказался достаточно глуп для того, чтобы явиться в переполненную аудиторию без блокатора, – едко поддел учитель. – Я нас экранировал, можешь не бояться. Хотя скоро все равно придется рассказать сокурсникам, что ты эмпат. Носителей ментального дара ставят на учет, так что будь к этому готов. Так у тебя нет блокатора?

      Герман попытался «прощупать» пространство, но вокруг них не осталось ни единой струйки чужих эмоций. Блаженная тишина ласкала истрепанные нервы.

      – Я забыл его в комнате, но от него все равно немного толку, – вынужденно признал Герман.

      Вальтер, поправил очки и посмотрел ему в глаза, оценивая состояние.

      – Сегодня после занятий зайди в мой кабинет. Со своим блокатором.

      Гротт направился к выходу. На Германа сразу накатила душная шумная волна, взрывая мозг. Он пошатнулся, опираясь рукой о парту. Захотелось позорно остановить учителя Гротта и попросить о помощи, но, к счастью, тот уже покинул аудиторию.

      – Вам нехорошо, курсант Герман? – поинтересовался декан. – Загляните в медпункт. Вводная лекция не самая важная, так что можете пропустить ее.

      Герман кивнул и, старательно вышагивая по прямой линии, добрался до двери и вышел в коридор. Там самообладание его покинуло, и он сполз по стене на пол, сжимая ладонями виски. Учитель Арефий, взявший шефство над деревенским мальчишкой с особым даром, предупреждал, что быть менталистом среди людей – непросто, в частности, если ты можешь считывать их эмоции, даже те, о которых они сами не подозревают. В какой-то момент все путается, окрашивается в грязные тона, и мир превращается в помойку из человеческого негатива, а жизнь – в сплошное мучение.

      Может, поэтому менталисты чаще других сходят с ума, а сумасшедший менталист – непредсказуем и оттого невероятно опасен.

      Герман поднялся, тряхнул головой, отгоняя панику. Он пока еще в своем уме и лишаться его не собирается. Для этого он и поступил учиться, чтобы вернуться домой не чудовищем, от которого шарахались соседи и которого забрасывали камнями мальчишки, а человеком, которого будут не только бояться, но и уважать.

      Медицинское крыло располагалось напротив казарм, за узкой полосой зеленых насаждений. Из окна комнаты № 313 виднелись верхние этажи здания из белого кирпича. Правое крыло было отдано под учебные аудитории будущих медиков и медмагов, левое – под госпиталь, а в центральной части находились личные кабинеты персонала. Итого три отдельных входа, и Герман собирался зайти с правого.

      – Стой! Эй,