Обыкновенная война. Борис Геннадьевич Цеханович

и зло матерился на каждом шагу из-за того, что валенки старшины были ему очень малы и жали ноги, направились в голову эшелона. Очень быстро разобрались, что наша техника стоит на противоположном конце железнодорожного состава и ничего ей не угрожает, а впереди на нескольких платформах горит техника взвода обеспечения дивизиона, загруженная продовольствием, имуществом и снарядами для самоходок.

      Приблизившись к горящим платформам, мы разглядели, что пожар пытаются ликвидировать офицеры и солдаты дивизиона. Большая группа военнослужащих, закидывая снег на машины, пыталась их в безуспешной попытке потушить или хотя бы уменьшить пламя, а вторая, меньшая, предпринимала попытки отцепить горящие платформы, чтобы их потом оттащить на пустырь – в тупик, где они и должны благополучно сгореть и взорваться, причинив минимальнейший вред станции. Но у них ничего не получалось. Всем тушением пожара руководил командир дивизиона майор Князев, зычный голос которого далеко разносился в ночном воздухе. Рядом с ним виднелись фигуры полковника Прохорова и других офицеров. Когда нам оставалось пройти ещё две платформы до горевших машин, чтобы присоединиться к тушению, внезапно и одновременно взорвалось несколько снарядов в кузове одной из горевших машин. В воздухе засвистели осколки и куски раскалённого металла, осыпая суетившихся людей. Мы быстро присели и прижались к колёсам платформ, а остальные повалились на снег.

      Как по команде в кузовах горевших машин начали рваться снаряды и гильзы с зарядами. Боеприпасы рвались поодиночке и пачками, разбрасывая вокруг эшелона неразорвавшиеся снаряды, гильзы, остатки ящиков и машин. Всё это сыпалось обильным дождём с неба на людей и раскалённые осколки металла яростно и злобно шипели в снегу, как будто сожалея о том, что они не попали в беззащитные тела людей. Все кто тушил пожар, в перерывах между взрывами, отбежали метров на сто и залегли в снегу, наблюдая, как огонь перекинулся на следующую платформу. Кажется, человек был бессилен перед разгулом этой стихии, кажется, осталось только лежать и ждать, когда всё что должно взорваться – взорвётся и сгорит. Но в цепочке людей, которая лежала и в бессилие наблюдала за пожаром, внезапно поднялась фигурка человека и отважно ринулась прямо в пекло. В свете огня мы видели, как командир взвода обеспечения, а это был он, подскочил к платформе и начал, пытаясь загородиться от жара пылающей на платформе машины, что-то делать со сцепкой. Казалось, что время остановилось. Одежда на прапорщике дымилась и тлела, вот-вот должна вспыхнуть, но продолжал бороться с непослушным железом и в конце концов всё-таки сумел расцепить платформы и ринулся в сторону. Отбежав метров на двадцать от эшелона, он повернулся к тепловозу: закричал, замахал руками, показывая – Трогаййй!!!! Упал на снег и начал кататься, туша всё-таки вспыхнувшую одежду. В выбитых окнах тепловоза, появилось окровавленное лицо раненого машиниста, который махнул рукой в ответ – Понялллл!!!!

      И вот…, метр, два, пять, десять, двадцать… – платформы всё