Охотники за костями. Том 1. Стивен Эриксон

исполнить.

      Деджим Нэбрал испытал облегчение. Времени много не займёт, жертвы недалеко отсюда, а когда дело будет сделано, д'иверс будет уже никому ничего не должен и может делать всё, что ему вздумается.

      Последняя, двенадцатая из Безымянных, которую некогда знали как сестру Злобу, опустила руку. Она понимала, что из дюжины собравшихся здесь лишь она одна переживёт явление этого беспощадного демона. Ибо Деджим Нэбрал голоден. Печальное стечение обстоятельств. И печально видеть потрясение и ужас на лицах товарищей, когда она сбежит, – на краткий миг, прежде чем на них нападёт т'рольбарал. У неё, разумеется, имелись на то причины. Первой и главной из которых было простое желание остаться среди живых – ещё на некоторое время, по крайней мере. Что до других причин – до них было дело только ей и ей одной.

      Злоба сказала:

      – Во имя Пути Старвальд Демелейн я свершаю обряд освобождения.

      И от её слов потекла вниз по мёртвым корням дерева, по камню и песку, растворяя чародейские узы, сила энтропии, известная миру как отатарал.

      И Деджим Нэбрал восстал в мир живых.

      Одиннадцать Безымянных начали свои последние молитвы. Большинство из них не успели договорить.

      На некотором расстоянии от кургана вскинул голову на звук далёких криков покрытый татуировками воин, который сидел, скрестив ноги, у небольшого костра. Он взглянул на юг и увидел, как над грядой холмов на горизонте тяжело взмывает, поблёскивая чешуёй в умирающем свете дня, дракон. Глядя, как тварь поднимается всё выше в небо, воин нахмурился.

      – Вот сука, – пробормотал он. – Надо было догадаться.

      Он вновь уселся, а крики вдали уже стихли. Длинные тени от скал вокруг его лагеря вдруг показались тревожными, густыми и грязными.

      Таралак Вид, воин-грал, последний из рода Ирот, харкнул и сплюнул в ладонь левой руки. Сдвинул руки, чтобы равномерно распределить слизь, а затем использовал её, чтобы пригладить особым жестом свои чёрные волосы, чем вспугнул на миг тучу мух, которые ползали в его шевелюре. Но вскоре насекомые уселись обратно.

      Некоторое время спустя воин ощутил, что существо закончило трапезу и двинулось в путь. Таралак поднялся. Пописал в костёр, чтобы затушить его, затем собрал оружие и пошёл по следу демона.

      В нескольких жалких домишках у перекрёстка жили всего восемнадцать человек. Вдоль берега бежала Тапурская дорога, а в трёх днях пешего пути к северу расположился город Ахоль-Тапур. Другая дорога – по сути лишь разъезженная грунтовка – пересекала Пат'Апурские горы в глубине континента, а затем тянулась на восток, мимо этой деревеньки ещё на два дня пути, а затем вливалась наконец в тракт у берега Отатаралового моря.

      Четыре века назад на этом месте стояло процветающее поселение. Южная гряда купалась в твердолиственном лесу с особой, похожей на оперение листвой. Этот вид деревьев совершенно исчез на субконтиненте Семи Городов. Закономерно, что из такой древесины делали саркофаги, и деревня прославилась в городах до самого Хиссара на юге, Карашимеша на западе и Эрлитана на северо-западе. Но промысел умер вместе с последним