Конец лета. Даниэла Стил

эти шесть тысяч. Наверное, могла бы.

      С этой мыслью она вошла в огромный просторный кабинет, стены которого были обшиты деревом, и впервые увидела Марка-Эдуарда Дюра.

      – Мадемуазель…

      Марку еще не доводилось работать с такими делами, как дело Динны. Он специализировался на корпоративных клиентах и обычно занимался сложными международными вопросами, но, когда секретарь изложил ему суть дела Динны, Марк был заинтригован. А когда он ее увидел – нежное создание, хрупкую молодую женщину, похожую на испуганного ребенка, – то был совершенно очарован. Динна вошла в кабинет с удивительной грацией, ее глаза, обращенные к Марку, казались бездонными. Он предложил ей сесть по другую сторону письменного стола. Вид у него был самый серьезный, но уже после часа разговора с клиенткой глаза его сияли. Марк тоже был в восторге от галереи Уффици, он тоже однажды провел в Лувре несколько дней кряду. И тоже бывал в Сан-Пауло, в Каракасе и Довиле. Динна вдруг поняла, что неожиданно для себя впустила его в свой мир и открыла перед ним окна и двери, которые считала намертво запечатанными. Она рассказала ему об отце, рассказала всю свою грустную историю с начала до конца. Марка поразили ее зеленые глаза – самые большие, какие ему только доводилось видеть, а ее хрупкость тронула его сердце. Ему тогда было тридцать два, в отцы ей он явно не годился и чувства испытывал далеко не отцовские. Однако он взял ее под свое крыло. А три месяца спустя она стала его женой. Скромная церемония бракосочетания состоялась в здании муниципалитета. Медовый месяц они провели в доме матери Марка на мысе Антиб, а затем еще две недели прожили в Париже.

      И лишь тогда, уже задним числом, Динна поняла, что она сделала: она вышла замуж не только за человека, но и за страну. За определенный образ жизни. Отныне ей придется быть безупречной во всем, понимающей… и бессловесной. Она поняла, что должна быть милой и обаятельной с друзьями мужа, но, когда он будет уезжать, ее ждет одиночество. А еще ей пришлось отказаться от мысли сделать себе имя в искусстве. Марк этого не одобрял. В период ухаживания ее занятия живописью его забавляли, но живопись как работа для жены его не устраивала. Динна стала мадам Дюра, и для Марка это значило очень много.

      С годами Динне пришлось отказаться не только от этой мечты, но и от многих других, зато у нее был Марк. Мужчина, который спас ее от одиночества и нищеты. Мужчина, который завоевал ее признательность и ее сердце. Мужчина с безукоризненными манерами и безупречным вкусом. Мужчина, который дал ей чувство защищенности и одел в соболя… Мужчина, который постоянно носил маску.

      Динна знала, что Марк ее любит, но он очень редко выражал свои чувства открыто – так, как это бывало раньше.

      – Открытое выражение привязанности – это для детей, – объяснял Марк.

      И это тоже пришло. Своего первого ребенка они зачали меньше чем через год после свадьбы. Как Марк хотел того ребенка! Тем самым он лишний раз показал Динне, как сильно он ее любит. Мальчик. Это должен был быть