Мне снится дождь. Ольга Витальевна Манскова

совершенно, как позже оказалось, случайно попала на тусняк в «Cковороде». Будучи студенткой-филологом, она изучала молодежный слэнг. При этом она косила под дигзгёрл…

      – Под… кого?

      – Под герлу, свою в доску… Которая всё знает и всё перепробовала…И наше тесное знакомство… Весьма и весьма тесное… Свершилось случайно, в плане моего первого творческого эксперимента. И без расчета когда-либо встретиться вновь. Повторюсь, я был совсем зелёный бойзфренд.

      На этом месте рассказа, Иоганн тяжело вздохнул.

      Он сам понимал, что это жуткий идиотизм… Но о «плодотворности» своего случайного знакомства узнал по прошествии восьми с половиной лет… По-видимому, Антонина не обладала достаточной суммой денег, необходимой для того, чтобы город позволил ей растить своего ребенка самостоятельно. И его изъяли, «для обеспечения счастливого гражданского содержания», как формулируют анкюлотники. Иоганн Кролас ничего не знал о рождении сына. Но, по какой-то неясной причине, его первая девушка записала в свидетельстве о рождении своего ребенка как Оливера Иоганновича Кроласа… Да и по дате рождения всё сходилось… Как последствия той их встречи. К тому же, пацан жутко был похож на отца.

      А раскопала «сюжет» коллега Иоганна, неутомимая Зиночка Исламбекова. Которая обозревала социальные вопросы и посещала «коммуну света новых граждан», расположенную на улице Бирючья Балка.

      – Хоть шефу не растрезвонила, за то ей спасибо! Фотку мне подарила. В фаз и в профиль, – продолжал Иоганн свою исповедь врану. И…у меня аж душа тогда оборвалась, и всё поплыло перед глазами. Знаю я всякие там «коммуны»… Пиплы на тусовке обсуждали. Жуткая тюряга с надзорными порядками.

      Зиночке, конечно, приходится писать, что там все о'кей и детки кипяточком писают от счастья… А у меня и сейчас нет двух прожиточных минимумов, чтобы позволили иметь ребенка. А главное – для анкюлотников не факт будет, что я – отец. Обнадежат, облапошат до последней пласткарты, почти оформят всё – а потом скажут: «А где бумага о том, что вы – отец?» или «А где вы были раньше?» и тому подобное… Выжмут с курицы яйца и отправят кукарекать. Работа у них такая. Сложная. С людьми.

      В общем, с какой стороны ни подойди – грабли получаются.

      – Ну и дела, – прокаркал вран.

      – Куда делась Антонина, которая могла бы подтвердить, что я – отец, я не знаю. Пропала бесследно. Я искал.

      – И ты решил пока просто повидать пар-ренька? Не чер-рез официальные органы?

      – Да, я решил к нему проникнуть. Тайком. Многие родственники так делают… Хоть посмотрю на сына. И подарю ему что-нибудь. Хоть зверька ласкового. Говорят, там жутко одиноко. Вот… И ходил по рынку. Присматривал.

      – Меня пр-рисмотрел? – хитро прищурился вран. – Подар-ришь?

      – Нет. Посмотрю, что ты за птица… Лисокотёнка хотел присмотреть, прицениться, – ответил Иоганн.

      Вран, задумчиво ковыряясь в пампасе, спросил:

      – А как насчет удр-рать оттуда? Строго?

      – Нет, охраны никакой там нет. Но, куда он потом, я с