Демовщина. Дмитрий Ангелов

выше, чем у мужчин. Можно сказать, мы тут недополучаем. Да, Саша? – обратилась она к мужу.

      Саша улыбнулся и сказал:

      – Ты вообще у меня ненасытная!

      – Да, пока мужчины еще обращают на меня внимание, надо успевать. Ты ведь не против, милый? Мы ведь с тобой совместно приняли это решение – заниматься свингом. Я так понимаю, что ты не отстаешь от меня в сексуальном желании.

      Саша засмущался и попросил:

      – Давай не будем обсуждать наши интимные увлечения со всеми.

      – А зачем нам стесняться? Пусть стесняются те, кто украл или убил. А мы с тобой ничего не воруем. Да и никого не принуждаем к этому. Пусть они живут, как им хочется, а мы живем, как умеем. А вот когда муж ходит налево, но при этом приходит домой и клянется супруге в верности, – он должен стыдиться, и такие, как он.

      – А ты хочешь сказать, что только мужчины налево ходят?! – возмутился Сергей.

      – Нет, конечно. Некоторые бабы гуляют похлеще мужиков. И дурят своих мужчин. Нет ничего плохого в том, что хочется разнообразного секса, но весь вопрос – как ты будешь решать эту задачу. И самое важное, как твоя половина к этому относится. Хватит лицемерия, лжи, напыщенности. Хватит! Я согласна, что не все должно быть доступным, но и не надо из этого делать большого греха. Чревоугодие тоже грех, а сколько народу им страдает? Так что не надо меня затыкать.

      – Браво! Браво! – захлопала в ладоши Якудза. – Отстой ваш Коктебель! Нет тут истины. Все пытаются быть свободными, но нет тут свободных людей. Тут больше тех, кто приехал поглазеть на нудистский пляж, на байкеров да на нас, лесбиянок. Нина! Вот она свободная! Она искренне верит в то, что делает, и ей не важно, что о ней подумают. А бедные нудисты ютятся на своем пляжике – монете негде упасть. За пределы нельзя – табу. Там «нормальные» купаются, у которых смелости не хватает прийти на «голый» пляж и раздеться. Нет же, они пять раз пройдут, посмотрят, у виска покрутят и устроятся на соседнем пляже, чтобы наблюдать за красивыми молодыми телами. А байкеры – что за убожество! Надевают свою амуницию, выводят свои мотоциклы отполированные, чтобы девчонок за пятихатку прокатить да антураж набережной придать. Так и хочется спросить, выезжал ли он на своем коне дальше набережной? Много, очень много искусственного. Коктебель создан не для свободного существования, а для какой-то взрослой игры с либеральными взглядами. Все кафе – как одно. Нет душевного полета. Одни ларьки с заводскими поделками и дешевым винищем. Нет тут истины. Нет! Может, в Лисьей бухте она есть да вот на таком пляже ночью, а на набережной ее нет. Нет души, что ли… Или мы, русский народ, расслабляться не умеем. Вам, наверное, всем выпить надо, как мне. Пока не выпью, не могу петь, хоть что со мной делай. Я тоже не свободная. Во мне комплексов больше, чем в вас во всех. Вот, Лика, ты свободная, и Нина свободная. О Свете молчу, я ее не знаю. А вы, мужики, тоже не свободные. Сидите, зажались, даже купаться не пошли…

      Наступал рассвет. Сергей молча встал, понимая, что алкоголь