.

в ужасе смотрела на кончик лома. Лом резко с силой ворочался влево и вправо, с каждым разом раздвигая дверцы на несколько дюймов, после чего они снова сдвигались, прищемляя кончик.

      Снова что-то грохнуло по крыше, которая на этот раз действительно прогнулась, как будто на нее кто-то прыгнул. Кабина качнулась, ударилась в стену, свалив Эбби с ног, баллончик с перечным спреем звучно шлепнулся на пол.

      Дверцы открывались с громким металлическим скрежетом.

      Ее объял ледяной страх.

      Створки расходятся уже не на пару дюймов, а гораздо, гораздо шире.

      Она наклонилась, безнадежно отыскивая аэрозоль на полу. Увидела баллончик в хлынувшем свете, в панике схватила и, даже не глядя, не тратя времени, метнувшись вперед, нажала на кнопку, целясь прямо в расширявшуюся щель между створками.

      Прямо в сильные руки, которые ее схватили и выдернули из лифта на лестничную площадку.

      Она завизжала, отчаянно вырываясь, снова нажав на кнопку, но едкая жидкость не брызнула.

      – Пошел к черту! – прокричала она. – В задницу!

      – Милая, все в порядке. Ничего, дорогая…

      Голос незнакомый. Не его голос.

      – Пусти! – завопила она, брыкаясь разутой ногой.

      Мужчина держал ее крепко, как удав.

      – Дорогая… мисс… успокойтесь! Вы в безопасности. Все хорошо. Вы спасены.

      Из-под желтой каски улыбалось лицо. Каска пожарного. Зеленый комбинезон со светящимися полосками. Слышен треск рации.

      Выше на лестнице стоят двое других пожарных. Еще один на две-три ступеньки ниже.

      Державший Эбби мужчина вновь ободряюще улыбнулся:

      – Все в порядке, красавица. Вы в безопасности.

      Ее затрясло. Они настоящие? Или это ловушка?

      Кажется, настоящие, хотя она по-прежнему крепко стискивала баллончик. Против Рики не помешают любые меры предосторожности.

      Она разглядела недовольную физиономию пожилого спасателя в плотной трикотажной рубахе и коричневых брюках, который, пыхтя, поднимался по лестнице.

      – Выходные мне не оплачивают, – ворчал он. – Месяцами твержу смотрителям про эти лифты. Месяцами! – Он взглянул на Эбби, нахмурился, ткнул вверх пальцем с почерневшим ногтем. – Восемьдесят вторая квартира?

      – Да, – кивнула она.

      – Чертовы смотрители, – повторил он с глухим утробным произношением. – Ничего не соображают. Я им каждый день говорю.

      – Милочка, долго вы там просидели? – обратился к Эбби вытащивший ее из лифта мужчина.

      Симпатичный, немного за тридцать, с неестественно черными бровями. Эбби опасливо смотрела на него, считая чересчур красивым для пожарного, как будто Рики придирчиво выбирал его для своих целей. От неудержимой дрожи ее язык еле ворочался.

      – Вода есть? – просипела она.

      Ей сразу сунули в руку бутылку. Она принялась жадно пить, выплескивая воду на подбородок, струйка потекла по горлу. Осушив до дна, вымолвила:

      – Спасибо. – Протянула бутылку, которую приняла чья-то невидимая рука. – Со вчерашнего вечера, – сказала она. – По-моему… вчера вечером… застряла в чертовом