Синдром отложенного счастья. Наталья Криммер

кто такой Кравцов.

      Странное дело, Ольга обратилась к подруге «Генка», но это была именно подруга – миловидная маленькая блондиночка; женский род обращения был бы совершенно очевиден и оправдан, но, тем не менее, девушку звали «Гена». Правда, откуда появилось мужское имя, легко объяснялось. На самом деле, звали студентку Гелена – Гелена Муравьёва, но своё имя она почему-то категорически не принимала. И сначала представилась однокурсникам на китайский манер «Ге», но китайская версия как-то не прижилась. И Гелена велела друзьям называть её Гена. Мужское имя никого не удивило, и Гелена легко переименовалась в Гену.

      Сейчас две подружки – Гелена Муравьёва и Ольга Антонова после лекции задержались в аудитории, немножко поболтать и обсудить животрепещущие темы.

      На самом деле обычно подружек было три – Ольга Антонова, Гелена Муравьёва и Мария Терлецкая. Как-то так получилось, что на неожиданно «перенаселённом» представителями мужского пола курсе Литературного института, оказалось всего восемь девочек. Три из них, вышеназванные: Оля, Гена и Маша как-то сразу сдружились. И теперь две представительницы дружеского трио, третья убежала куда-то по неотложным делам, обсуждали известного писателя.

      – Как не знаешь? – поразилась Гена, услышав ответ подруги. И со значением подчеркнула, – ты же в Литературном институте учишься, как можно современного классика не знать?

      – Да нет, писателя Кравцова я знаю, по-моему, все его романы читала. Особенно ранние произведения мне нравятся. Он очень здорово пишет: образно, живо.

      – Образно, живо! – передразнила Муравьёва и соорудила на лице печальный смайл, – я тебя не про книжки спрашиваю, а про самого Олега Кравцова.

      – Вот самого Олега Кравцова, – огрызнулась Ольга, – я не знаю. Фотографии на обложках книжек видела, но это не значит знаю.

      – Ну, ты даёшь! – опять завела Муравьёва, – он с телика не вылезает, во всех ток-шоу первая звезда. То премии вручает, то ему вручают, то скандалы какие-нибудь разбирают, то он сам в них участвует, то оценивает всякие дрязги как эксперт, то в играх телевизионных свои познания демонстрирует, то интервью у него берут. Как этого можно не знать?! Ты же не в лесу живёшь!

      – Не в лесу. Но я, правда, его не знаю. Я и телевизор почти не смотрю.

      – А что же ты в свободное время делаешь? – ехидно поинтересовалась Муравьёва.

      – Ты не поверишь, – засмеялась однокурсница, – я книжки читаю.

      Поскольку девушки были студентками Литературного института, поверить в это было действительно трудно.

      – Книжки то читать понятное дело нужно, – вздохнула Гелена, – но отставать от жизни интеллигентный, образованный человек не должен. И телевизор тут смотреть совершенно необязательно, – она потыкала в айфон, – ну вот же он, смотри.

      Ольга посмотрела на экран, протянутого подругой гаджета.

      – Ой, точно, я же его видела и не раз.

      – Скажи, клёвый мужик?!

      – Да, симпатичный, – кивнула Оля, – даётся же людям сразу и внешность, и талант.

      – Внешность хорошая, – согласилась Гелена, – не красавец, конечно.

      – Смотря что считать красотой мужчины. У него вполне мужественная внешность.

      – И в придачу к этому: мозги, умение правильно организовать свою жизнь, и дело поставить.

      – И даром литературным он, конечно, наделён в полной мере, – заметила Ольга, разглядывая писателя, потом добавила, – только взгляд у него какой-то мрачный.

      – Не мрачный, а демонический, – поправила Муравьёва. И мечтательно продолжила, – вот бы заарканить такого и всю жизнь можно ничего не делать.

      – По-моему, ничего не делать, радость небольшая, – усмехнулась Оля. Потом сказала, – а скорее всего этого Кравцова, наверное, как ты говоришь, «заарканили» уж давно.

      – А вот и нет. На свободе гуляет, – сообщила всезнающая Генка.

      – Откуда ты можешь знать?

      – Знаю. Надо светской жизнью интересоваться, тогда тоже будешь знать.

      – Да зачем нам всё это? – Ольга ещё раз посмотрела на экран Геленкиного телефона, – а он выглядит гораздо моложе, чем я думала.

      – Да ему лет не так много.

      – Как немного? Я ещё в школе его книжками зачитывалась.

      – Правильно, его первый роман вышел, когда ему лет двадцать было. Значит, сейчас ему лет тридцать пять. Может, чуть побольше. Ну до сорока, точно.

      – Молодой да ранний, – усмехнулась Ольга и поделилась, – я помню, его первый роман «Огненные стрелы», на меня такое впечатление произвёл, что я, по-моему, именно в тот момент под впечатлением сама книжки писать начала.

      – Да, парнишка хороший, – Гелена опять уставилась на экран, – только, знаешь, сдаётся мне, что последнее время, он не сам пишет. Ну не может нормальный человек, раз в полгода или даже чаще, полноценное произведение выпускать.

      – Ты тоже заметила? – поддержала Ольга, – мне кажется, что его