Демонтаж патриархата, или Женщины берут верх. Книга для мужчин. Леонид Млечин

Фирюбина избрали кандидатом в члены ЦК КПСС. Так что они с Фурцевой были единственной супружеской парой, которая совместно посещала пленумы Центрального комитета. Конечно, Фирюбину не очень нравилось, что жена занимает более высокое положение. Для советской семьи это было нетипично.

      Всего три года Фурцева пребывала на вершине власти. Низвержение с олимпа было для нее неожиданным. Она вовсе не была противником Никиты Хрущева. Да в высшем партийном руководстве у него и не осталось противников. Тем не менее он совершенно неожиданно провел чистку высшего эшелона.

      Говорят, что чекисты записали вольные разговоры нескольких секретарей ЦК, включая Фурцеву, которые они вели в своих комнатах отдыха, попивая чай или более крепкие напитки. Ничего крамольного они не говорили, лишь позволяли себе критически оценивать поведение Никиты Сергеевича. Удивительно, конечно, что секретари ЦК с их-то политическим опытом оказались столь наивными. Не предполагали, что их могут прослушивать?

      А может быть, опрометчиво рассчитывали, что раз они так много сделали для Хрущева, он будет век им благодарен. Но ведь старые заслуги ничего не значат, когда речь идет о власти. Борьба за власть не заканчивается даже в тот момент, когда политик становится полновластным хозяином в стране. И рядом уже нет ни врагов, ни соперников, ни тайных недоброжелателей. Только соратники и единомышленники. Тогда начинается борьба за удержание власти. Власть нужно оберегать от тех, кто вместе с тобой. Логика борьбы такова, что и соратники тоже не нужны. Нужны только подчиненные.

      Думаю, есть и другой мотив. Хрущев был натурой увлекающейся. Понравившегося ему человека мог поднять на головокружительную высоту, директора совхоза назначал сразу министром сельского хозяйства, но, быстро разочаровавшись, с той же легкостью расставался и с новым фаворитом. Поработав с Фурцевой, увидел, что она слишком проста для идеологического секретаря. Она проигрывала на фоне куда более изощренного Суслова, у которого на всякий случай всегда была заготовлена цитата из Владимира Ильича.

      О новых назначениях Хрущев объявил на заседании президиума ЦК. Еще не ведая собственной судьбы, Екатерина Алексеевна безропотно произнесла:

      – Предложения Никиты Сергеевича правильные. Перестановку в секретариате ЦК надо произвести. Если меня коснется, то я согласна на любом участке работать.

      Хрущев распорядился освободить ее от должности секретаря ЦК и назначить министром культуры. В советской иерархии понижение было большое. Но еще год с лишним, до очередного съезда партии, Фурцева оставалась членом президиума ЦК. Казалось, внешне ничего не изменилось. Ее приглашали на заседания президиума, ей полагался лимузин с охраной, подчиненные лебезили.

      Возможно, она наивно полагала, что Хрущев сохранит за ней партийное звание. До последнего момента на что-то надеялась, думала, что опала будет недолгой, что Никита Сергеевич передумает и вернет ее на партийную работу – ведь ничем