Вакансия маньяка занята (сборник). Николай Леонов

в ту сторону, опера увидели шагающего в их сторону квадратного парнягу с недоброй ухмылочкой. На его явно хмельной физиономии прямо-таки было написано: «Ну, ща я вам устрою!» Мальчишки тут же попятились назад, судя по всему, собираясь дать деру. Женька, дернув Гурова за рукав, торопливо предупредил:

      – Давайте сваливать! А то хреново будет!

      Изобразив недоумение, Станислав спросил с преувеличенной наивностью в голосе:

      – А кому? Нам или ему?

      Сразу же уловив иронию в голосе этого крепкого дядьки, мальчишка почесал свой нос, усыпанный веснушками, и, пожав плечами, осторожно поинтересовался:

      – А вы с ним сладите? У него пояс по тхэквондо.

      Усмехнувшись в ответ, Крячко протянул Льву свой спиннинг и «великосветским» тоном поинтересовался:

      – Лев Иванович, не соблаговолите ли подержать некоторое время эту снасть?

      – Слушай, а может, я? – мотнул головой в сторону Бубыря Гуров.

      – Только после меня, Лев Иванович, только после меня! – отмахнулся Стас и с безмятежной улыбкой решительно шагнул навстречу верзиле, который подошел к ним уже вплотную. – Ну, и чего тебе, грозный ты наш? Слушаю!

      – Кто такие? Что за огрызки, откуда взялись? – набычившись, угрожающе прорычал тот.

      – А твое какое дело? – Стас продолжал все так же безмятежно улыбаться.

      – Че-е-го-о-о-о?!! – выпучив глаза, угрожающе выдохнул Бубырь и тут же, выполнив руками ложный финт, нанес резкий, стремительный удар ногой, который ушел в пустоту, из-за чего он сам едва устоял на ногах.

      Без особого труда уклонившись от удара, Крячко почти по-дружески поинтересовался:

      – Как там? Все в порядке? Еще подергаться хочется или уже хватит?

      Уловив в этих словах откровенную издевку, Бубырь ринулся на этого непонятного незнакомца, намереваясь захватить его руку и, нанеся удар коленом в правый подвздох, добить серией ударов в голову. Но из всего намеченного ему удалось лишь захватить руку. Однако в тот же миг его собственная рука оказалась в очень жестком захвате, к тому же настолько болезненном, что у Бубыря даже перехватило дыхание. А в следующую секунду она была заломлена за спину, причем столь резко и высоко, что стало яснее ясного: еще мгновение, и захрустевшие связки плечевого сустава порвутся, как гнилой шпагат.

      Вскрикнув, Бубырь упал на колени и уткнулся теменем в землю. Отчаянно стуча свободной рукой по земле, он еле смог выдавить:

      – Все! Все! Все!..

      Незнакомец в потертой кожаной ветровке тут же ослабил захват, отпустил его онемевшую от боли руку, даже помог подняться на ноги и совершенно доброжелательно поинтересовался:

      – До дому-то сам дойдешь?

      – Дойду… – не поднимая головы, прохрипел Бубырь и медленно зашкандылял в сторону города.

      Когда опера и их юные сопровождающие продолжили свой путь к Крякве, на жгучее намерение мальчишек немедленно разнести весть о том, как был повержен Бубырь, Крячко вынес свой «вердикт»:

      – А стоит ли? Например,