Назад к тебе. Сара Джио

солнце. Грэй протянул мне ведро, и я сделала глоток. Пресная вода была божественно вкусной; она омыла мое пересохшее горло. Мне хотелось выпить все, но воды было совсем мало, около дюйма, а Грэю тоже нужно было пить.

      – Я не понимаю, – сказала я в тот вечер, глядя на океан. – Мы плыли почти пять дней. Почему мы не видели сушу? Или самолеты? Почему никто не приплыл сюда?

      Грэй взялся рукой за лоб.

      – В этих историях про Бермудский треугольник что-то есть.

      – Можно вас спросить про одну вещь? – обратилась я к нему.

      Он кивнул.

      – В тот вечер на ужине в ресторане, – осторожно начала я, – вы показались мне таким… подавленным. Почему?

      Он нахмурился и долго молчал, потом встал и прошел на нос катера. Потом сел в капитанское кресло и стал смотреть в ночное небо.

* * *

      – Лодка дала течь! – воскликнул Грэй на следующее утро. Его слова прозвучали почти как фраза из фильма, герои произносят эти слова, когда сюжет начинает обретать драматизм. Вот только мы не смотрели кино, а жили по этому сюжету, и какие еще неприятности ждали нас по сценарию, неизвестно. Это было кошмаром. Нашим собственным, персональным кошмаром.

      Я открыла глаза и опустила ноги на дно лодки. Они погрузились в воду на несколько дюймов.

      – Боже! – воскликнула я. – Что происходит?

      – Это было неминуемо, – сказал Грэй. – Я знал, что удар повредил корпус, но не знал, насколько сильно. Положение ухудшилось.

      – Ухудшилось?

      – Смотрите, – сказал он, показывая на дальний правый угол катера. – Вода набирается быстро. Мы больше не можем тут оставаться.

      Я покачала головой и взглянула на океан.

      – Что же нам делать?

      Грэй посмотрел на спасательный плот.

      – Можно вас попросить?

      – Меня? – спросила я. – У меня кружится голова, даже когда я надуваю воздушный шарик.

      Он протянул мне плот.

      – Вам придется это сделать. – Его тон был серьезным. – У меня астма.

      – О, – сказала я, – у вас есть…

      – Ингалятор? Да. – Он достал его из кармана и снова убрал. – Я не знаю, сколько мы еще тут пробудем. – Он вздохнул. – Поэтому намерен тратить его как можно экономнее.

      Я кивнула:

      – Хорошо, сейчас начну. – Я поднесла губы к соску плота и стала вдувать воздух в хлипкое плавсредство. Мне было страшно покидать катер, но Грэй был прав. Вода набиралась быстро. Вот она почти добралась до сидений. Если мы промедлим, то утонем вместе с катером. Я дула все усерднее и останавливалась, чтобы перевести дыхание, только когда у меня кружилась голова.

      – Простите, – сказал Грэй. – Жаль, что я не могу вам помочь.

      – Все нормально, – ответила я. – Ведь вы не можете.

      У меня горели щеки. Я не сомневалась, что у меня лопнули кровеносные сосуды, и я представила себе, как красные паучки прожилок покроют мою кожу. Этот плот был не из тех, какие надувают ртом. На борту должен был быть специальный насос, но Грэй не смог его найти. Впрочем, это не имело значения. Выхода не было, и я