Мои каникулы в голове физрука Клюшкина. Константин Костенко

― поёжился папа. ― Всё равно что попасть в пылесос.

      Не выдержав, я подбежала, и взобралась на площадку «Д».

      – Татьяна, не смей, ― заволновался папа. ― Сейчас же слезь. Вдруг опасно.

      – Ничего опасного, ― заверил его Миша. ― Идите сюда, ― позвал он. ― Не бойтесь.

      – Но вдруг он сам собой включится, ― указывая не перемещатель, произнёс папа. Но на площадку всё же взобрался.

      – Ну что вы, ― успокоил Миша. ― Для этого его надо сначала подключить к электропитанию. Затем запускается пульт управления, измерительные приборы… И потом, круг, где располагается реципиент, пуст. Вы же видите. Мы не можем отправиться в никуда.

      – Пап, возьмём с собой Шарипова?

      – Танюша, мы ещё ничего не решили.

      – Но если вдруг решим, что с ним будет? Придётся ведь куда-то девать. Отдадим на хранение бабе с дедом? Но его станут кормить борщом, я знаю. Шарипов не привык.

      – Шарипов? Средняя Азия? ― поинтересовался консультант-лаборант.

      – Таджикистан, ― ответил папа.

      – С вами едет кто-то ещё?

      – Мы ещё ничего не решили, ― сухо повторил отец.

      Я спросила:

      – А кто такие, эти реципиенты?

      – Да, ― подхватил папа, ― что за люди? По какому принципу вы их отбираете?

      – Скажу так, ― откашлявшись, сообщил Миша, ― всё это люди непьющие ― ну, разве что, в меру ― и прошедшие тщательную проверку у психиатра.

      – У вас есть что-то вроде досье или портфолио? ― продолжил папа. ― Можно взглянуть на ваших сотрудников?

      Миша приблизился к шкафу в углу. На полках стояли папки. На корешке одной из них от руки, маркером было написано:

      Список реципиентов

      Миша протянул список папе.

      – Пожалуйста, прошу.

      – Спасибо. Просто интересно, ― словно оправдываясь, проговорил отец, ― кто они все. Ведь не каждый же согласится.

      – Вы правы.

      Папина рука переворачивала листы в клеёнчатых файлах. Я стояла рядом и наблюдала. Мелькали имена, фамилии… Суходолев… Луц-Курчавый… Горшко… Фотографии мужчин, женщин… С усами, без… Лысые, не очень… Вдруг…

      – Пап! Стой! ― воскликнула я.

      – Что?

      – Пролистай немного назад. Да нет, ещё. Вот. Остановись.

      – Клюшкин Валерий Павлович, ― прочитал папа рядом с фотографией сурового на вид, коротко стриженного мужчины в олимпийке. ― Кто это? Ты его знаешь? Постой, постой… ― прибавил он, что-то припоминая. ― А ведь в самом деле… Лицо будто бы знакомое.

      – Да ведь это наш школьный физрук, Клюшкин, ― выпалила я. ― Кличка Тузик. Ты должен был его видеть. Вспомни хорошенько.

      – Тузик? ― подошёл к нам Миша. ― Что ещё за Тузик? Ну-ка, ну-ка. Интересно.

      6. Ёфт и Тузик

      Сначала про Шарипова. Я обещала, помните? Шарипов ― это наш семейный мопс. Точнее, помесь мопса и ещё не понять кого. Какой-то дворняги. Получился мопс на длинных худых ножках. Странное создание. Тумбочка, скрещенная с