Путеводитель по «Дивному новому миру» и вокруг. И. В. Головачева

1931 г. «Новый романтизм» (The New Romanticism), впоследствии вошедшем в сборник «Музыка ночью» (Music at Night, 1931). Данное эссе совпадает по времени с публикацией романа не случайно, а потому, что является своего рода рефлексией Хаксли по поводу композиции «Дивного нового мира» и соотношения в нем «своего» и «чужого», цивилизованного и экзотически-примитивного. «Своим» в романе, по правилам игры, читатель должен считать Лондон 632 г. э. Ф., а «чужим» – индейскую резервацию в Нью-Мексико, населенную дикарями.

      «Новый романтизм» содержит не только остроумнейшую критику всего того, что писатель считал псевдосовременным в искусстве. Это эссе дает нам ключ к ответу на следующий вопрос: что Хаксли полагал предпочтительным в конструируемом утопическом мире – радикальную цивилизованность или радикальную естественность? Оба текста – эссе и роман – дают очевидный ответ: ни то, ни другое, по крайней мере, в том виде, в каком они были явлены в искусстве и литературе первой трети XX в.

      «Новый романтизм», разумеется, не единственная статья Хаксли, посвященная современному искусству, однако именно в ней он особенно беспощаден к художникам и литераторам, по его мнению, искажающим правду о природе человека. Фактически, «Новый романтизм» представляет собой критику модернизма[86]. Хаксли весьма скептически относился к тому, что он полагал «радикальным» в современном искусстве. Писатель при этом был неплохо осведомлен о большинстве художественных новинок, так как работал обозревателем отдела искусств и литературы ведущих периодических изданий. В «Новом романтизме», избегая термина «модернизм» и заменяя его такими формулами, как «современные художники» и «современное искусство», Хаксли утверждает, что дух «современности» проявляется двояко. Он выделяет два вида романтизма.

      Первый преувеличивает значимость индивидуального и естественного. К представителям этого вида он причисляет не только классических романтиков, но и Руссо, которого справедливо считает ответственным за концепцию естественного человека. Искусство, следуя руссоистской традиции, которую писатель почему-то называет «романтической», выпячивает все индивидуальное, природное и естественное. Хаксли заявляет, что современный художник такого сорта стремится к «примитивности»:

      Но там где дикарь Руссо был благородным, утонченным и интеллектуальным, примитивный герой, которого предпочитают изображать наши художники, напоминает помесь индейца апачи из трущоб, негра из Африки и пятнадцатилетнего школьника. Наши современные Руссо <…> презирают разум и порядок <…>[87].

      Второй тип романтического примитивизма Хаксли называет «новым романтизмом». Писатель критикует его за то, что он преувеличивает значение материального, технического и социального. К «новым романтикам» Хаксли причисляет кубистов, супрематистов, конструктивистов и поэтов различных авангардистских направлений. Очевидно, что он полагает оба «романтизма»

86

О том, что Хаксли весьма критически относился к проявлениям модернизма во всех видах искусства см., в частности, Firchow Р. Reluctant Modernists: Aldous Huxley and Some Contemporaries / Ed. Ev. Firchow and B. Nugel. Muenster; Hamburg; London: Lit Verlag, 2002.

87

Huxley A. The New Romanticism // CE. Vol. III. R 253.