Где дом твой, киллер?. Александр Койфман

чемодан Эммы:

      – Вы не очень разбирайте чемодан. Боюсь, что нам отсюда придется скоро уезжать. Дом охранять тяжело: со всех сторон обзор закрыт деревьями. Сейчас листья опали, но у вас и ели подходят почти к самому дому. Хорошо, что единственный вход и на всех окнах ставни.

      Поднимается по лестнице наверх.

      Эмма, пока Генри находится на втором этаже, сидит неподвижно на стуле у стола, уставившись в одну точку. О чем-то думает или просто переживает происходящее.

      Генри, спускаясь:

      – Даже со второго этажа обзор плохой. Я сегодня пообщаюсь со своей фирмой, выясню ситуацию. Может быть, они что-то знают, если с ними связался ваш Джованни.

      – Только не впутывайте в это Джованни. Уж он-то ни в чем не виноват.

      – Но все же о вашей работе узнали в концерне. Я теперь в этом уверен. Где хранятся материалы?

      – У меня в ноутбуке. Все тексты, записанные со слов моих информаторов, и черновики статей.

      – Единственный экземпляр? Нет ли копии на диске или флэшке?

      – Я не делала копии. Мне и в голову не приходило, что кто-то может попытаться помешать.

      – Это несколько странно. Вы – журналист. Работаете, наверное, не первый год. Никогда не сталкивались с недружественным интересом к вашей работе?

      – Раньше я работала в основном по заданиям газеты над официальными материалами земельного и федерального правительств. Такого рода исследование я затеяла сама впервые.

      – Связан ли как-то со всем этим ваш друг Джованни? У него может быть интерес к вашей работе? Вы рассказывали ему о ней?

      – Мы однажды говорили о моей работе. Я похвасталась, что у меня много информации о концерне и я готовлю статью. Но никакими деталями он не интересовался. Да и зачем это ему. У него сугубо гражданские интересы, его фирма к военным делам не имеет никакого отношения.

      – Вы давно с ним знакомы? Как познакомились?

      – Вы подозреваете его? Это невозможно. Он любит меня. Он просто не способен на нечестные дела.

      – Понимаете, Эмма, я должен проверить любые, самые невероятные варианты. Необязательно, что он сделал что-то плохое. Но он мог неосторожно сказать о ваших делах кому-нибудь, проговориться и не придать этому значения. Поэтому я должен знать все, чтобы понять, от чего, от кого и как вас охранять.

      – Вам часто приходится это делать?

      – Охранять? Нет, не часто. Но я работаю в смежной области. Неплохо знаю, как себя ведут всякие нехорошие люди. И, повторяю, я должен иметь обо всем детальное представление. У меня еще вопросы. Вы с Джованни часто встречаетесь? Где обычно? Всегда ли с вами ваш ноутбук, или вы оставляете его дома, когда уходите?

      – Это все действительно вам нужно знать? Это же личное.

      – Когда речь идет о жизни и смерти, стирается грань между личным и не личным.

      Глаза округлились:

      – О жизни и смерти? Какой ужас. Разве в наше время такое возможно? Или вы шутите?

      – Еще как возможно. Вы свидетельница, у вас имеется информация о чем-то незаконном. Всего пару часов назад вас хотели убить. Поэтому ваш Джованни забеспокоился и готов платить деньги за обеспечение вашего спокойствия.

      – Дайте