Где дом твой, киллер?. Александр Койфман

уж, «красивой». Никто не называл меня красивой.

      – Для меня ты красивая. А для отца, наверняка, ты самая красивая в Германии.

      – Генри, я не понимаю, чего ты от меня хочешь, к чему этот разговор?

      – Знаешь, я пытался понять, почему у тебя такая неустроенная жизнь.

      – Неправда, устроенная. Я вполне довольна своей жизнью.

      – Не перебивай меня, я же тебя не перебиваю. Снова повторю: неустроенная жизнь. Поэтому ты хватаешься за коктейли, проигрываешь деньги в казино, все время бежишь из дома, не имеешь постоянного друга. Тебе не хватало семейного покоя, мужчины в доме. Ты отказалась от постоянных встреч с отцом. А он любит тебя.

      – Да уж, «любит».

      – А что, – я не знаю, какие там у него доходы, но купить взрослой дочери на день рождения такую машину не каждый бы себе позволил. Сама ты и за десять лет не смогла бы скопить на нее деньги.

      – Обошлась бы без такой машины.

      – Смеешься? Тебе нравится красивая жизнь: модная одежда, новенькая машина, хорошие отели. Я видел, как ты скривилась, когда увидела наш номер.

      – Ну и что, красивая жизнь всем нравится.

      – Не буду спорить, всем. Так что давай, звони отцу. Но я не собираюсь с ним видеться.

      Марта, удивленно:

      – Почему?

      – Незачем это. Сегодня мы с тобой рядом, а что будет завтра, я не знаю. Подумает, что ты привела претендента на твою руку.

      – Интересная мысль.

      Почти рассмеялась:

      – А что, я не против рассмотреть такое предложение, если оно будет.

      – Давай, давай, звони. И включи звук. Я хочу слышать.

      – Дай хоть доесть десерт.

      20:00. Там же.

      Звонок Марты для барона Вилленберга такая неожиданность, что, после того как она назвала себя, барон запнулся и замолчал на несколько секунд.

      – Да, доченька. Ты где, дома?

      – Я во Франкфурте, проездом. Мы могли бы завтра утром встретиться?

      – Конечно, но я бы мог и сейчас к тебе приехать. Где ты остановилась? Не хочешь переночевать у меня дома? У меня никого из посторонних в доме нет.

      – Нет, мне это неудобно. Я не одна, со мной друг. Давай завтра.

      – Где? Ты могла бы приехать ко мне в банк? Или мне подъехать к тебе?

      – Я приеду в банк. Я знаю адрес.

      – Хорошо, жду тебя между девятью и десятью. Тебе это удобно?

      – Да, подойдет. Пока.

      – Целую тебя, дочка.

      Марта отключила телефон, посмотрела на Генри:

      – Доволен?

      – Да, все нормально. Судя по интонациям, он был рад услышать твой голос.

      – Да, и думает, наверное, что я приехала за деньгами.

      – Ни в коем случае не проси. Говори, что у тебя все нормально, просто захотелось увидеть отца. А теперь забудь все до завтрашнего утра. Пойдем, погуляем по городу.

      20:30. Мюнхенер штрассе.

      Генри и Марта медленно идут по Мюнхенер штрассе к центру. По дороге зашли в «Maxie Eisen bar», постояли у стойки, выпили по коктейлю. Генри скривился – коктейль слишком слабый и сладкий, но Марте понравился.

      Прошли до площади Вилли Брандта. Генри остановился, глядя на оперный