История одного похищения. Григорий Митин

ложиться спать, а наша глазастая пленница так и не заметила ни намека на какое-либо место, где можно было бы прилечь и выспаться. Однако проблема разрешилась: как только дракон доел свой ужин, он обвил девушку хвостом и накрыл кончиком крыла. Некоторое время заснуть ей мешала неприятная мысль, что в этот момент она очень походила на домашнее животное, которое подкармливают объедками и кладут спать рядом с хозяином. Как некрасиво…

      Глава 2

      В которой говорится, что всякий поступок Имеет последствия

      Удар – блок – выпад – контрудар – звон в ушах – темные круги перед глазами – привкус крови и скрип песка на зубах – неимоверные усилия – дрожь в ногах – надменный хохот противника – еще удар. И сэр Фердинанд вновь повержен. Как в прошлый раз. И в позапрошлый. И в позапозапрошлый тоже…

      Сколько он себя помнил, любая заварушка кончалась поражением бедного рыцаря, и от этого у сэра Фердинанда было тяжко на сердце. Вроде бы и силой он не был обделен и фехтовать умел, но все же что-то никак не получалось у него никого победить.

      Там, где он жил, соседи и крестьяне прозвали его «сэр Побежденный» и даже осмеливались высказывать сие нелепое прозвище при своем господине. Фердинанд уже давно перестал обижаться, ведь как ни горько звучит правда, она все равно будет ею оставаться.

      Однако этот варвар, похоже, возжелал прикончить своего врага и занес секиру для последнего удара. Сэр Побежденный приготовился умереть и порвать наконец со своей карьерой рыцаря-неудачника.

      «Мне уже по горло хватает промахов и поражений, – подумал он, – сейчас я бы душу дьяволу продал за одну единственную победу…»

      Эти слова странным образом несколько раз сами собой повторились у него в голове, подобно эху постепенно затухая.

      Секира застыла в воздухе. Ее владелец тоже. Вся поза этого здоровенного детины говорила о жажде крови. И эта поза почему-то не менялась. Варвар словно превратился в статую.

      Вдруг рыцарь почувствовал чье-то присутствие, о котором узнал лишь по тому, как резко отличался чужой запах ото всего, что ему довелось учуять за свою жизнь.

      Покрутив головой, он заметил, как сквозь землю просачивался смрадный дым, сгущающийся в некую фигуру. Со временем обозначилась голова, из которой послышался скрипучий кашель.

      – Кхах…ххахх…кха… – прозвучало из зловонного облака.

      При более пристальном осмотре выяснилось, что сия темная личность обладает не только жуткой вонью, но и несколькими парами рогов (и на голове, и, непостижимым образом, на руках), а также хвостом, здорово напоминавшим крысиный. Этот верзила (он был на две головы выше Фердинанда) продолжал материализовываться и уже более походил на человека, чем на что-либо еще. Он подошел к распростертому на земле бедолаге и просипел своим хриплым голосом:

      – Кхердинанкхх?

      – Нет, я сэр Фердинанд, – ответил сэр Побежденный, обдумывая пути отступления.

      Он попытался отползти из-под