Маркус Фастмувер. Вторжение. Владимир Ерофеев

банок с «Fastmove-R».

      Маркус слышал шепот юноши. Биороботу было не по себе, ведь он понимал, что все это происходило только из-за него.

      Он резко поднялся.

      – Эй, Майк! – биоробот прикоснулся к плечу юноши. – Давай-ка морпехов внутрь затащим. Я попробую запустить движок у тарелки. Будем таранить ворота ангара. Другого выхода у нас нет.

      Майк тяжело встал и подошел к Дайрону. Здоровяк весь побледнел и не шевелился, но все же еще дышал. Рука Дайрона продолжала лежать на голове сержанта, который уже как полчаса был… Майк отказывался верить, что Мерфи больше нет.

      Морских пехотинцев с большим трудом внесли в летательный аппарат. Дайрон был очень тяжел для Майка, и у юноши из раненой руки несколько раз выскальзывала нога морпеха. В эти моменты мимика на лице Дайрона показывала, что он жив. Несмотря на почти бессознательное состояние, чернокожий морпех чувствовал боль.

      Страшный трупный запах резко бил в нос юноше. Подступала рвота, но желудок был абсолютно пуст, и Майк не переживал за последствия. Он старался меньше вдыхать и как можно дольше задерживал воздух в легких.

      – Твою мать! – взбесился Маркус, задев своей спиной мертвеца в кресле пилота. Этот давно сгнивший инопланетный антиквариат бесил Маркуса, и он, отстегнув ремни безопасности, крепко стягивающие комбинезоны с находящимися в них останками пришельцев, вышвырнул эти мешки с костями из летающей тарелки.

      Теперь можно было занять места пилотов.

      Маркус, следуя подсказкам, нанесенным на панель управления, запустил фильтрацию воздуха, а через секунду внутри тарелки загорелся свет.

      – Тааак! – обрадовался Маркус, потирая ладони. У него появилась надежда, что все должно получиться. После нажатия еще одной прозрачной кнопки, парящей в воздухе, поднялся и плотно закрылся трап.

      – Для начала попробуем приподняться, – проговорил свои мысли вслух Маркус и на клавиатуре набрал пальцами комбинацию непонятных юноше символов.

      Под ногами что-то загудело, и по корпусу тарелки пошла мелкая вибрация. Глаза Маркуса говорили, что он безумно счастлив.

      Внезапно гул и вибрация исчезли, затем резко потух свет и через мгновение загорелся вновь, но как-то очень тускло.

      Маркус оглядел все вокруг, изучил показания приборов и устало откинулся в кресле.

      – Мозг аппарата экономит энергию, – выдавил из себя Маркус, закрыв свои электронные глаза.

      Майк удивленно смотрел на биоробота:

      – Что это значит? – вырвалось у юноши. Майк боялся, что ответ биоробота подтвердит его догадки.

      Маркус открыл глаза, пристально посмотрел на Майка и, с трудом выдавливая из себя слова, все же заговорил:

      – Прости меня, Майк! Прости! Я сделал все что мог! В аппарате нет энергии. И это значит, что мы никуда не полетим.

      У юноши намокли глаза, и через секунду он по-настоящему заплакал, закрыв лицо одной рукой, потому что вторая не сгибалась.

      Маркус не