Портретное сходство. Андрей Владимирович Яковлев

его стараниям, в лавках появились редкие переводные книги. В последние время и наши дочери зачитываются Вольтером.

      – Иван Андреевич, предлагаю сразу перейти к цели моего визита.

      – О, конечно, князь! Но позвольте для начала, я познакомлю Вас со своим семейством. Откровенно скажу, моя супруга обидится, если Вы не отобедаете у нас.

      – Хорошо, я готов.

      Через некоторое время, по настоянию Ивана Андреевича, вся многочисленная семья Толстых собралась в гостиной. Вместе с Анной Фёдоровной вошли младшие дочери: Вера, Анна, Александра и Екатерина. Маленький Януарий собирался дольше других, поскольку на момент приглашения спал и был разбужен служанкой. Всё время, пока шло представление семьи, Ян, стесняясь гостя, прятался за спиной у графини. Отсутствовали лишь два брата – Фёдор и Пётр, – в тот момент находившиеся на обучении в Петербурге. Виновница сбора – Мария Ивановна – пришла раньше других и сидела в кресле по правую руку от Ивана Андреевича. Молодая графиня была бледна, тёмные круги под глазами говорили о бессоннице, вызванной думами и беспокойством по поводу своего будущего. Войдя в гостиную, она ни разу не взглянула на Лопухина, так и сидела, опустив глаза.

      – Степан Авраамович, всё семейство радо приветствовать Вас в нашем доме, – говорил граф, после того, как представил всех по очереди. – Не скрою, для меня это великая честь.

      – Князь, можно попросить Вас рассказать о жизни в столице, – попросила гостя Анна Фёдоровна, пытаясь ввести разговор в конструктивное русло.

      – Да, мадам, – учтиво кивнул Лопухин. – Что Вас больше интересует?

      – Интересно, чем сейчас занят государь Павел.

      – Сейчас всей Европе всерьёз угрожает Франция, – рассказывал Степан Авраамович. – Образуются новые союзы. Для сохранения своих позиций Павел вынужденно подписал с Австрией и Пруссией в Петербурге конвенцию об окончательном разделе Польши.

      – Как-то жаль поляков, – вставил своё слово Иван Андреевич. – Они всегда стремились к самостоятельности.

      – Да, поляков жаль, ведь мы славяне, – заключил Лопухин. – Но у России не было другого выхода. Польша теперь разделена на части и на сей день будущее её весьма туманно.

      – Что ж, сударь, надеюсь, Вы знаете, о чём говорите, – немного подумав, сказал Иван Андреевич.

      Потом стали говорить о Франции и Наполеоне. Удивлялись успехам новоиспечённого полководца.

      Видя, что разговор на политические темы сильно затягивается, а дети начали скучать от нудной беседы взрослых, Анна Фёдоровна предложила пройти в соседнюю залу и отобедать.

      За обедом Мария ничего не ела и только отрешённо смотрела перед собой, теребя в руках салфетку. Все домашние, глядя на неё, понимали, что с ней происходит. Лопухин и Иван Андреевич во время застолья продолжали беседовать о политике. На этот раз о масонских объединениях в Европе. Немного позже Степан Авраамович, также обратил внимание на поведение молодой графини и намекнул хозяину, что ему надо бы уединиться с Марией для разговора. И такая возможность князю была предоставлена. Вместе с Марией Ивановной они перешли