Секс не для всех. Валя Шопорова

дети взрослели и с радостью открывали для себя мир другого пола. Мечта всё больше отдалялась от Мари, которой было попросту не на что рассчитывать: у неё не было ни выдающихся форм, ни умения высококлассно флиртовать, ни богатых родителей, которые бы могли поднять её до уровня младшего Гофмана. У неё была только глупая любовь и мечта. Две мечты: танцы и ОН.

      И так бы, верно, продолжалось до самого выпускного, а то и до сих пор, если бы однажды, в начале октября две тысячи пятого года мечта не улыбнулась ей своей самой обворожительной улыбкой и не поманила за собой заманчивым светом…

      И до этого она общалась с Петером, но лишь в той мере, которую предусматривали классные взаимоотношения, а тогда, в начале октября всё вдруг изменилось. Он выбрал её. ЕЁ! И сердце в её груди, не веря в своё счастье и исполняя тройные кульбиты, как под абсентом кричало: «Да! Да! Ты – та единственная!». Глупое сердце… С тех пор Мари больше никогда не слушала его, да и оно само, осознавая свою вину, больше не подавало голоса.

      Мечта обернулась кошмаром и самым жестоким предательством, а все надежды рухнули в один день вместе с вынесением приговора и ударом судейского молотка. А потом, додыхая внутри неё, они отравляли Мари своим трупным ядом.

      Мари подняла взгляд, резко возвращаясь в реальность. Вокруг неё была всё та же спальня, за окном висела чёрная ночь, а на тумбочке стоял забытый бокал вина. Взяв бокал, брюнетка сделала три спешных глотка. Она любила и так ненавидела память о своём детстве и юности. Несбывшееся и отнятое счастье всегда болит сильнее всего.

      Смахнув с лица прядь смольных волос, Мари закрыла его ладонями, с нажимом проводя по лбу и щекам, а после взяла с тумбочки мобильный телефон. Найдя нужный контакт, она вызвала его.

      – Привет, Мари, – ответил мелодичный женский голос на том конце связи.

      – Привет, Эви. Скажи, ты в Стокгольме?

      – Да, где же мне ещё быть? – удивилась собеседница.

      – Мало ли… Всегда лучше уточнить, – ответила Мари, рассматривая свои длинные заострённые ногти, покрытые чёрным матовым лаком; на указательном пальце правой руки лак немного скололся.

      Она помолчала несколько секунд, задумчиво рассматривая свой маникюр, затем добавила:

      – Приедешь ко мне?

      – Да, конечно, Мари. А когда?

      – А прямо сейчас можешь и выезжать. И купи по дороге вина, а то у меня оно уже заканчивается.

      – Хорошо, куплю. Тогда, жди меня минут через сорок, я постараюсь приехать побыстрее.

      – Да, буду ждать, – ответила брюнетка и отклонила вызов, сжала телефон в руке.

      Посидев так немного, она бросила телефон на тумбочку и залпом допила остатки вина в бокале, после чего закурила. Дым приятно струился по пальцам, согревая их, обласкивал губы, делая их горьковатыми.

      Мари курила, отрешённо смотря перед собой. Воспоминания продолжали зудеть на подкорке мозга и, увы, от этой напасти