Я люблю тебя, Жизнь. Александр Феликсович Каменецкий

помешал в котелке густую красноватую похлёбку. Илька не сводя глаз, следивший за незнакомцем, непроизвольно громко сглотнул. Мальчишка взял миску, наполнил её почти до краёв своим варевом и, сунув туда чистую ложку, подал Ильке. Тот колебался лишь мгновение и схватил миску обеими руками.

      – Осторожнее…, – начал, мальчишка.

      – Ай! – Илька быстро поставил миску на землю и схватился пальцами за мочку уха.

      – Горячо. – Закончил незнакомец, – Обжёгся? – недовольно покачал он головой, – Моя вина. Сейчас всё пройдёт.

      Действительно, через несколько мгновений Илька, теперь с осторожностью придерживая миску, мешал варево ложкой, чтобы быстрее остыло. Его таинственный благодетель, положив себе в миску вполовину меньше похлёбки, спокойно опустился на своё место.

      – Зови меня Джош или просто Джо, так тебе, наверное, будет проще.

      – Можно вопрос? – Илька отчего-то застеснялся, словно перед ним был не ровесник, старик с седой бородой.

      – М? Такая тяга к знаниям? Это интересует тебя сейчас сильнее чем еда? Спрашивай. Если я смогу …

      – Да, собственно, – Илька смутился ещё больше, – простой вопрос – что это? – он указал на миску.

      – Это? – мальчишка ободряющее улыбнулся, – похлёбка из чечевицы.

      – Чечевицы? – тупо переспросил Илька.

      – Да. Никогда не пробовал? Ешь не бойся. Я же не предлагаю продать за неё первородство.

      – Продать первородство? – совсем потерял нить разговора Илька.

      – Не обращай внимания, это очень старая история². Просто ешь.

      Илька посмотрел, как Джо отправляет в рот первую ложку, осторожно попробовал, кивнул головой и принялся есть. За целый день в пути, не имея ни воды, ни еды, кроме горстки ягод Илька здорово проголодался, и миска обнажила дно слишком быстро. Челюсти упорно трудились над чечевицей, но глаза цепко вглядывались в компаньона, и в голове Ильки вдруг вставали образы далёких таинственных путешествий, ночёвок в лесу или в поле у костра, деревянная палуба под косо натянутым парусом или старинные библиотеки, заваленные книгами и свитками, или лаборатории, уставленные разноцветными вычурными колбами и странного вида приборами. То ли таинственный Джо так будоражил Илькино воображение, то ли усталость и тревожный день играли с ним злую шутку. Пока Джо подбрасывал в Костер ещё дров, Илька бросил быстрый взгляд в котелок. Там оставалось ещё почти половина.

      – Тебе на сегодня хватит, – произнёс Джо, не оборачиваясь, – это оставим на утро.

      – У тебя и на затылке глаза есть? – Илька вспыхнул, – может, расскажешь всё же, кто ты такой и чего здесь делаешь.

      – Что делаю? Сейчас дрова подкладывал, тебя кормил.

      – Спасибо за еду, – смутился Илька, что забыл сразу сказать спасибо, но досада его не прошла, – только я не об этом. Кто ты?

      – Человек, – Джо слегка пожал плечами и сел на своё место, – сын отца и матери.

      – А! Человек! – Илька сменил тон, – а я-то сразу и не понял.

      – Ну,

2

Намёк на библейскую историю о сыновьях Исаака Исаве и Иакове. Старший Исав продал первородство (положение и права старшего сына и наследника) Иакову за чечевичную похлёбку.