Клад хозяина не имеет. Василий Гурковский

различных бандитских нападениях, особенно на транспорте. Грабил с подельниками пассажиров, передвигающихся поездами и другими видами транспорта, в разные стороны от Одессы, «очищал» карманы одесских и иностранных граждан. В пятидесятых годах, серьезно попался с поличным в составе банды, на одном зверском ограблении, но когда – бандиты, милиционеры, прокуроры, адвокаты и судьи – все одесситы, то виновной сделали банду из другого города, а Степана и его подельников, вместо того, чтобы расстрелять – освободили.

      Банда распалась, кого сами ликвидировали, кого – конкуренты или правоохранители, а Степан вроде как «завязал», вернулся в свое село, похоронил родителей, женился и, как говорят в таких случаях- «залег на дно», навсегда. Ни одного дня официально не работал, выхлопотал небольшую пенсию по инвалидности и так и жил, ни с кем не общаясь. С женой они жили плохо, часто ругались, он когда выпивал, – бил её постоянно, но она, зная о его прошлом, никуда не жаловалась, просто боялась.

      Лет через десять, после того, как они поженились, жену нашли утопленной, ниже по балке километров за двадцать, тело её зацепилась за сваи у небольшого моста. Перед этим был сильный ливень, вода в балке поднялась метров на пять и со страшной скоростью неслась вниз. Огород Степана выходил полого к балке, а завершался высоким каменистым обрывом. В том месте жена ежедневно привязывала козу. Во время ливня, уровень воды поднялся почти до половины обрыва. Как там что случилось- никто не видел, но жена Степана и, наверное, коза (её тоже нигде не нашли), упали в бурлящий многометровый поток и её отнесло далеко вниз по течению. У неё была рассечена сзади голова, ну, возможно, где-то ударило о камень…, когда она упала. Кто знает. С тех пор Степан уже много лет жил один. Ни он не к кому не ходил, и к нему тоже никто не заглядывал, просто так, по-соседски. Приходили только за вином или за самогонкой. При этом, Степан сам вино не производил, тем более не гнал самогон, зная, чем это грозит, но выпивка у него было всегда.

      Спиртное ему поставлял дальний родственник, сын его двоюродной сестры, живший недалеко, в их районном центре, который находился в семидесяти километрах от Одессы. Тот «родственник», посещал Степана регулярно и вовсе не потому, что испытывал к нему нежные родственные чувства. Они были похожи друг на друга, не только внешне, но и «внутренне». По проверенной временем схеме, племянник привозил Степану один молочный бидон вина и пятилитровую канистру самогона. За неделю, этот объем Степан – «расторговывал». Обе стороны были довольны- племянник сбывал ворованное на станции вино (Районный центр, был еще и узловой железнодорожной станцией), а Степан, реализуя спиртное в полтора раза дороже оптовой цены, имел неплохую прибыль. Но не спиртное было главным связующим в отношениях дяди и племянника. Степан обладал большим приусадебным участком, более чем в половину гектара, на котором было всего несколько плодовых деревьев, а основная территория его пустовала (раньше). Племянник уговорил Степана, засевать ежегодно его