Обряд прочтения ближним. Арсений Соломонов

м миром, и снится мне во сне всякое, и слышится многое.

      И читал ты мне своими словами правду всю, что слышал я из уст родных. Прекрасен был голос твой. Сижу и слушаю, как ребенок, как Бог, сказки и поверья. И голос звучит в моём сердце не мой, но ближнего моего, и растаять мне хочется в нём. Полностью упасть в бездну тона и раствориться в одной из октав.

      Узри я чужого в этот момент, да не было бы мне грустней от мысли всякой, скверной, что владеет разумом не крепким. Мысль та у человека была, что стоял поодаль.

      Войдя в комнату, разделённую на две части, ясной чертой человек пришёл с мраком и видом не добрым. А стоял я на противоположенной стороне, за чертой чёткой и ровной. И за спиною моею, звучал голос, и стоял сонный образ ближнего моего. Почти незримый, но всё также защищающий меня от нечестии, что стояла столбом мёртвым и соблазняла меня, и манила всеми моими правдами. Войдя в разделённое помещение, произнёс чужой в моём сне при входе.

      – Глупо только слушать и пытаться услышать, и нечего изъяснять в ответ,– так зашептал мне во сне дьявол, манивший меня сопротивляться сну.

      И обратился во сне я к читающему и произнёс сердечно образу ближнего человека.

      – Благослови твоё родное слово, которое ты произносишь, читая мне всякую историю и смысл объясняя в мёртвом пути, – так ответил я к брату по духу, не оставляющему меня до последней поры.

      На что дал он мне ответ спокойным голосом, каким всегда изъяснялся.

      – Не слушай прохожего, ибо он душою беден, ведь не видит цены слова, что произносит родной по духу.

      И послушался я брата, и обратился обратно к пришедшему в сон, и так говорил к нему:

      –Ты скажи лучше мне, случайный проходимец местных дорог, коль я так дорого обхожусь и ты тратишь на меня своё внимание, почему же сопротивляешься моему смертному часу?

      – Потому что ведёт тебя не тот, кто знает, не тот, кто верит, а тот, кто читает вслух без лжи. Покуда сам не понимает, что несёт он своим языком, сам он в пучину страданий опустится. Хочешь ли ты того? Оставить близкого без покоя на небе?

      – И что же делать мне прикажешь? – спрашивал я.

      Радостно будет провести тебя мне – Союзнику адовому. Да только отказаться тебе придётся, от того, кто стоит за тобой.

      – Не бывать тому. Ведь ты и есть Демон во плоти. Не решить ли тебе бросить меня в пустыне глухой, али помирать оставить в сознании? Али сжечь меня и прах развеять по кругу земному, где и обращаюсь я в воздух, в который и уходит пустое, но такое человеческое слово. Всяко это лучше, чем отказаться от того, кто со мною путь держит.

      – Аль плохо это? Оставить его? – всё сильнее возражал Демон. – Разозлится он на тебя и бросит дорогу, и станешь ты тогда свободен в мёртвом пути.

      – Свободу я хочу с человеком близким по духу. А она только в обряде прочтения ближним есть.