Хроники Черного Отряда: Черный Отряд. Замок Теней. Белая Роза. Глен Кук

весьма интимных. Это были отражения моих безумнейших фантазий. А в конце – на мгновение – из золотого сияния выглянуло лицо. Столь прекрасного женского лица я никогда в жизни не видел, хотя и не могу сейчас его вспомнить.

      На следующее утро, за хлопотами в госпитале, я рассказал об этом сне Одноглазому.

      – У тебя слишком богатое воображение, – буркнул он, пожимая плечами.

      Одноглазый был очень занят – ему не терпелось выполнить все поручения и убраться. Любую работу он на дух не выносит.

      Закончив свои дела, я побрел в главный лагерь. Голова была тяжелой, настроение паршивым. Сухой и прохладный горный воздух бодрил куда меньше, чем хотелось бы.

      Настроение у солдат было таким же дрянным, как и у меня. Внизу на склоне перемещались подразделения Твердеца.

      Победа в бою отчасти рождается из глубокой уверенности в том, что она неизбежна, какой бы скверной ни казалась ситуация. Эту уверенность Отряд сохранял в любых передрягах. Мы непременно находили способ пустить мятежникам кровь, даже когда армии Госпожи отступали. Но теперь наша убежденность дала трещину.

      Форсберг, Розы, Лорды и еще десяток не столь тяжелых поражений. Поражение – обратная сторона победы. Нас преследовал тайный страх: несмотря на очевидные преимущества позиции на перевале, несмотря на поддержку Взятых, что-нибудь обязательно пойдет наперекосяк.

      Возможно, командование само создавало такое настроение – или Капитан, или даже Душелов. Не исключено также, что боевой дух падал сам собой, как это уже было однажды.

      Рядом со мной по склону спускался Одноглазый – унылый, мрачный, ворчащий под нос и ищущий драки, на худой конец – скандала. Тут ему и подвернулся Гоблин.

      Этот соня только что выполз из-под одеяла, раздобыл тазик с водой и приступил к водным процедурам – он у нас педантичный старый хрыч. Одноглазый не упустил возможности выместить свое гадкое настроение. Он тут же забормотал незнакомые мне слова и причудливо задергался, изображая нечто вроде смеси балетного танца с воинственной пляской дикарей.

      И вода в тазике у Гоблина изменилась.

      Мой нос учуял эту перемену с расстояния аж в двадцать футов. Тазик был заполнен чем-то зловеще-коричневым, на поверхности плавали тошнотворные зеленые комки. Страшно даже глядеть, не то что притрагиваться.

      Гоблин, сохраняя величавость и достоинство, встал и обернулся. Несколько секунд он смотрел в глаза злорадно ухмыляющемуся Одноглазому, затем отвесил поклон. Когда он выпрямился, его лицо украшала широченная лягушачья улыбка. Распахнув пасть, Гоблин испустил жуткий душераздирающий вопль, от которого содрогнулась земля.

      Колдуны сорвались с цепи, и горе тому дураку, что встанет между ними.

      Одноглазого кольцом окружили какие-то тени и тут же, извиваясь, расползлись во все стороны тысячей рассерженных змей. Заплясали призраки, что лезли из-под камней, прыгали с деревьев и выныривали из кустов.

      Призраки попискивали, повизгивали, хихикали и преследовали порожденных Одноглазым