.

пробовал кормить одного из них – не выходит. Жевать не могут. Поить надо очень аккуратно, вода может попасть в дыхательные пути. Ступор ведь, полное отсутствие осмысленных реакций, но рефлексы есть.

      – И что делать? – побледнела Светлана.

      – Ну, можно внутривенно раствор глюкозы, это наиболее безопасно, – предложил Эдуард Михайлович, выбирая колбасу. – Вы умеете делать внутривенные инъекции?

      – Нет, – ответила Светлана.

      – Плохо, – покачал головой старик, – через три дня, максимум четыре или пять, надо уметь. Столько человек может без воды в нормальном климате продержаться.

      Внезапно погасло освещение.

      – Эх, не успели доесть. Где-то предохранитель сработал, или что-то замкнуло. Пора укладываться спать. Вот фонари, тут недалеко магазин туристического снаряжения, – предложил старик. – Выбирайте себе спальник и ложитесь в пределах видимости.

      – А детей мне укладывать или как? – спросила Светлана.

      – Лучше посадите их, лежа могут задохнуться или подавиться слюной, – посоветовал Эдуард Михайлович. – Завтра с утра встанем пораньше. Нам надо много сделать.

      Я залез в спальник и вначале долго не мог заснуть. Неужели через несколько дней все необратимо изменится? Весь мир, который я знал, исчезнет. Зачем? Почему? Засыпал я долго, ворочался и все никак не мог улечься. Старик напротив читал книгу, подсвечивая себе фонарем. Светлана куда-то ушла и вернулась только через час, сдавленно плача…

      – Так, значит, версию о войне озвучила Светлана? – спросила психолог, когда Алексей закончил рассказ.

      – Наверное, она, – ответил Алексей, – но больше всего рассуждал пенсионер. Он вообще очень рассудительный.

      – Скажите, а как звали детей Светланы? – уточнила женщина.

      – Хм, не запомнил, – задумался Алексей, – она и не показывала их. Стеснялась, что ли, в таком состоянии.

      – Спасибо вам огромное, очень помогли, – пожимая руку Алексею, сказала психолог. – Ой, у вас царапина…

      – Да ерунда, – пряча руку, занервничал юноша, – уже и не помню, где посадил.

      – Уверена, скоро вас выпустят, – улыбнулась на прощанье психолог.

      2. Проснись

      – Надеюсь, электроды не будут мешать вам? – спросила психолог, прикрепляя датчики к голове Светланы. – Расскажите в деталях про второй день замирания, когда вы в кремлевскую больницу пошли. Особенно интересует причина несчастного случая в палате.

      – Собственно, я уже все на бумаге изложила, – пожала плечами женщина, – день назад следователю.

      – Бумага это одно, а когда проговариваешь вслух, то намного больше деталей выясняется, – заметила психолог. – Много времени это не займет.

      – Мне все равно взаперти делать нечего, – усмехнулась Светлана, – пятый день сижу как узница. Уже с ума схожу без детей. Как там они?

      – Ребята просто молодцы, у них все нормально, – ободряюще улыбнулась психолог, – и поверьте,