Девочка Лида. Лидия Нелидова

что мы не знаем, няня? Я читала про море, я знаю.

      – Знаешь? – спросила няня. – Что же ты знаешь?

      – Да так, знаю про море… вообще…

      Лида старательно припоминала в эту минуту «Сказку о рыбаке и рыбке»: «Жил старик со своею старухой у самого синего моря». В другой сказке она читала, что в море есть кит. Но кроме сказок, она про море ничего не читала.

      Няня прищурилась и зорко поглядела на Лиду:

      – А что же ты давеча рассказать не сумела, когда Люба тебя спросила?

      – Как не сумела?! Я ведь говорила: море – вода.

      – Что же это значит: вода? Этого мало… Вон и в стакане вода.

      – Все равно! Море – вода. Все равно!..

      – Нет, не все равно, – серьезно заметила няня.

      Но никакой серьезный тон не мог уже подействовать на Лиду. Она забыла, с чего начала, забыла, с кем спорила, и заговорила громко и сердито.

      Минутки две-три няня стояла напротив Лиды и смотрела, не перебивая ни полусловом. Потом потеребила себя за кончик платочка, подумала, наконец подошла к Лиде, взяла ее одной рукой за плечо, а другой – похлопала несколько раз поверх юбок.

      – Вот тебе! Вот тебе, экая спорщица, крикунья! И не говори впредь…

      Но Лида не дала договорить няне. В минуту она повисла у нее на шее, стала теребить и душить ее поцелуями.

      – Милая!.. Яблочко, персик!.. Прости, голубонька! Не буду! Ах, что я стану делать без тебя? Я без тебя умру, когда ты уедешь.

      Лида все цеплялась за няню, приговаривала и обнимала ее.

      – Не умрешь. Бог милостив, а только… Беда мне с тобой, Лида, – промолвила няня. – Ну-тка, пусти меня!

      Няня насилу высвободилась из Лидиных объятий и снова подошла к чемодану, а Лида так и осталась на месте.

      – Няня! А ты зачем едешь? Ты ведь не больна, тебе не нужно купаться? – спросил няню Коля.

      – Я-то не больна, да мама наша больна за двоих. Надо будет там поберечь ее, ходить за ней хорошенько. Кроме меня, никто сделать этого не сумеет, а то она еще пуще расхворается, и пользы не будет никакой.

      – Милая няня, ты поезжай, потому что маме нужно. Только мне тебя так жалко, так жалко, просто даже сказать не могу!

      Лида подошла к няне сзади и крепко обняла ее обеими руками.

      В комнате на минуту все притихло.

      Прошло немного времени, и наконец все было увязано, уложено и готово. Чемодан стоял еще раскрытый, но уже набитый так туго, что не оставалось свободного местечка. Саквояжи были тоже почти полны. Одна плетушка стояла пустая: в нее надо было положить чай, сахар, хлеб, пирожки, а все это не было еще приготовлено.

      Няня обошла комнату и осмотрела везде, не забыли ли чего дети, не нужно ли еще что-нибудь уложить, но ничего не нашла.

      – Ну, детушки, – сказала она, – хорошо, все уложили. Готово, значит! Коля, сбегай-ка, друг милый, вниз, позови Митрия. Сейчас закроем чемодан и завяжем.

      Коля побежал, а няня взяла половую щетку и начала подметать и убирать комнату.

      Вернулся Коля с Дмитрием, дворником, или, лучше сказать, на Дмитрии, потому что сидел у него на плечах. Дмитрий был высокий, сильный человек. Лицо у него было доброе, и сам он тоже был добрый. Дмитрий очень любил детей,