Тайна мадам Живанши, или Смерть мужьям. Антон Чиж

буду рассуждать вслух, ну, как сделал бы Сократ… Извините…

      Лебедев только развел руками от восхищения.

      – Ну уж порадуйте. Чтобы в полиции Сократа использовали – это трюк почище, чем кошелек у губернатора притырить.

      – Я немного знаком, то есть изучал систему логики Сократа… И вот… Ну, то есть… Если, положим…

      – Да не тяните, Родион Георгиевич! Я не пристав, безумно любопытно.

      – Значит, так, – Ванзаров выдохнул. – Молодой человек явно не собирался умирать. Чисто выбрит, помылся, еще пахнет свежим мылом, руки холеные, ухоженные. К какому сословию принадлежал? Обеспеченному. Но одежда дешевая, не его. Для чего маскарад? Не хотел, чтобы узнали. Далее. В самую жарищу отправляется куда-то с коробкой, в которой сидит послушная крыса. Зачем? Ответа нет. А предположения делать не будем. На Невском проспекте, в самом центре столицы, он получает смертельный удар в грудь. Почему в таком месте, зачем рисковать? Допустим, это показательная расправа. Но кого это устрашило? Да никого. Что остается? Для убийцы не оставалось другого шанса с ним расправиться. Времени не оставалось. А значит, это как-то связано с посылкой, которую нес погибший. Далее. Убийца настолько дерзок и хитер, что никто из прохожих не видит, что человеку всадили в сердце острый предмет. Что это значит? Это профессионал с твердой рукой. Но за последнее время таких происшествий по нашему департаменту не проходило. Почему? Потому что он воспользовался каким-то своим навыком…

      – Позвольте встрять, – оживился Лебедев. – Могу добавить о способе убийства. Удар нанесен с очень близкого расстояния, буквально вплотную, снизу вверх, у злодея крепкая и, самое главное, – точная рука. Смею уверить: такой удар в сердце требует большого мастерства. Несчастный был какое-то время еще жив, и малейшее движение убило его. Так какая у него профессия?

      – Не знаю, – признался Ванзаров. – Зато наверняка он – мужчина.

      – Вывод неверный. И женщина может нанести один сильный удар. А уж коварный – без сомнения.

      – Не в этом дело. Такое шило в руке долго нести невозможно, кто-нибудь на улице заметит, станет оборачиваться и тому подобное. А оно должно быть под рукой в любое мгновение. В женском платье его девать некуда – перчатки до локтя или манжеты слишком плотно прилегают. Другое дело мужской сюртук…

      В нервном возбуждении Родион схватил шило и осторожно засунул в рукав, подвернув кисть. Оружие стало невидимым. Но как только обшлаг расширился, шило плавно выскользнуло прямо в ладонь, а шарик удобно уперся в пальцы. После чего не составило труда нанести разящий удар снизу вверх.

      Лебедев одобрительно хмыкнул:

      – Где это научились таким приемчикам гайменника?

      – Просто логика. Убийца подошел к жертве так близко, как того требовал удар, но несчастный ничего не заподозрил. Почему?

      – Хотите сказать – его знакомый?

      – Не совсем. Но почти уверен, что убийца – левша.

      – Неужели по форме раны смогли определить? –