Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Брат во Христе. Сергей Панченко

меня извините, но нам проблемы не нужны. Парни, судя по их виду, из состоятельных семей, конфликты могут испортить нам репутацию, – произнесла она.

      – Ты хорошая баба… – Пират посмотрел на бейдж. – Марта. Я тебя предупрежу, потому что ты мне понравилась. Завтра начнется свистопляска во всем городе. Она уже началась, просто сейчас это не так заметно. Завтра, если в твоей семье кто-нибудь заболеет, занеможет, оставляй дома. Собери всех здоровых, погрузи припасы на неделю и чеши по главной улице на выезд. Если есть машина – хорошо, если нет – идите пешком. Идите прямо по проспекту, и там, где оборвется город и улица, поворачивайте направо, пока не увидите дорожку, присыпанную гравием. Идите по ней, и выйдете к старому карьеру, заросшему лесом; обойдете карьер и увидите еще одну дорогу. Идите не по ней, а лесом, параллельно дороге. Увидите машины – не выбегайте: это враги. Идите, пока не повстречаете небольшой поселок, окруженный забором из колючки и путанки. Там скажете, что Пират вас послал. К тому времени ты уже поймешь, на что готова ради того, чтобы остаться в поселке.

      Марта посмотрела на Пирата как на человека, у которого случилась белая горячка. Ее взгляд перебежал несколько раз от Рэба к Пирату, словно она пыталась понять, насколько оба клиента в своём уме.

      – Ничего не говори, просто запомни, что я тебе сказал. А пока все хорошо, повтори нам шашлыка. Ты будешь, Рэб?

      – Ага. – Рэб кивнул.

      На всякий случай он запомнил маршрут, нарисованный Пиратом для Марты.

      Весь день прошел в однообразном занятии, жевании и опрокидывании стопок. К вечеру начали болеть челюсти от количества пережеванного ими мяса. Рэб пару раз прикладывался к своему живцу, когда чувствовал, что начинается ухудшение сознания. Мажоры так и не появились. За весь день гостей было немного: две семьи приходили на обед, одна компания из шести человек, два солидных мужчины при галстуках, и все.

      Зато в городе чувствовалось смятение: то «скорая» визжала сиреной, то полиция. Марта к вечеру относилась к предупреждению Пирата все серьезнее. Поднеся очередной графин, она спросила:

      – Муж мой приходил; он слышал, что город на самом деле обрезало. Третьего микрорайона нет, вместо него – лес, провода оборваны, как будто срезало.

      – Так и есть, милая. Ты теперь не в России, ты теперь в Стиксе, или Улье, как принято говорить здесь. Вот Рэб здесь неделю, а я давно, очень давно.

      Марта не поверила окончательно, но по её виду можно было понять, что она встревожена. Через пару минут она, уже переодетая, молча проскочила между столиками на выход.

      – Правильная баба! – буркнул ей вслед Пират и вздохнул.

      На набережной к вечеру народ собрался, но скорее всего, это была лишь жалкая часть от привычного количества. Городское освещение не работало, и только ресторан, питаемый собственным генератором, тускло освещал набережную.

      Пират начал клевать носом. Его шея как будто стала слишком слабой для собственной головы. Он то ронял её вниз, то запрокидывал назад. Во втором случае он начинал