Пасха Страстей и Воскресения в христианском богослужении Востока и Запада. П. Д. Сахаров

года. А, к сожалению, именно к этому наметилась со временем тенденция на Западе, отчасти проникнув и на Восток. Обозначилась и другая проблема: в западном благочестии размышления о Страстях вытесняли на задний план, а то и полностью, воскресение Христово. Поэтому неудивительно, что предпринятая Католической Церковью в XX в. литургическая реформа попыталась эти диспропорции преодолеть, и, поскольку народному благочестию по определению свойственен стойкий консерватизм, преодолевать их оказалось не так уж легко. Не случайно эта проблема основательно рассматривается в таком серьезном официальном документе, как выпущенное римской Конгрегацией богослужения и дисциплины таинств 9 апреля 2002 г. «Руководство по народному благочестию и богослужению». Там прямым текстом констатируется, что «в сфере народного благочестия мистический смысл Четыредесятницы не находит легкого постижения, и им не охватываются какие-либо из основных его значений и тем, таких как взаимосвязь между “тайной сорока дней” и таинствами христианского посвящения, равно как и тайна “исхода”, присутствующая на протяжении всего сорокадневного великопостного странствия. В соответствии с неизменной чертой народного благочестия, имеющего тенденцию сосредоточиваться на тайнах человечества Христа, в период Четыредесятницы верующие концентрируют свое внимание на страстях и смерти Господа» (n. 124).

      И далее говорится, что, хотя днем литургического воспоминания страстей Христовых и поклонения святому Кресту является по преимуществу Страстная пятница, «народное благочестие любит предвосхищать культовое почитание Креста. В действительности на протяжении всего времени Четыредесятницы по пятницам, которая согласно древнейшей христианской традиции есть день воспоминания страстей Христовых, верующие охотно устремляют свое благочестие к тайне Креста. Созерцая распятого Спасителя, они легче постигают тайну безмерных и несправедливых мучений Иисуса, Святого и Невинного, пострадавшего ради спасения человека, и лучше понимают цену Его любви к каждому человеку и действенности Его искупительной жертвы» (n. 127).

      Правда, в этом документе никак не указывается на совершенную недопустимость (и абсурдность!) проведения паралитургических обрядов, посвященных Страстям, по воскресным дням, что, к сожалению, по-прежнему имеет широкое распространение в католических приходах некоторых стран Восточной Европы. Справедливости ради следует отметить, что в прошлом, когда страстные практики благочестия только входили в обиход, их проведение в воскресные дни Великого поста было более или менее оправданным. По крайней мере, этому можно найти вполне разумные объяснения. Дело в том, что у простых тружеников воскресенье было единственным праздным днем. Поскольку Месса служилась только утром, вечер оказывался ничем не занят. Чтобы народ не скучал (а последнее было чревато пьянством), пастыри пытались занять его чем-нибудь благочестивым в остававшееся время великопостного воскресного дня. Этому служили либо мистериальные