Красинский сад. Книга 1. Владимир Михайлович Жариков

с пастбищами, покрытыми ковылем и полынью, насыщающей воздух горьким ароматом степи. У обочин дороги местами прорастал пырей, а там где были пастбища и сенокосы – густо расстилался чабрец. В балках, заросших терновником, журчали ручьи, из которых можно было попить прохладной воды, черпая ее ладонями, сложенными в лодочку. На ровных местах густо произрастал бобовник и себерёк, которым бабы выпаривали бочки под соленья. На засушливых, выветренных местах прижилась калмыцкая малина.

      Мишка любил степь, ее просторы и запахи, чарующие и неповторимые, разные и не похожие друг на друга, в каждое время года. С конца апреля и большую часть мая степь зеленая. В этот период цветут бобовник, терн и дереза – розовыми, белыми и желтыми пятнами. Расцветают огненно-красные степные пионы. Из злаков в это время разрастается мятлик луковичный. К концу весны массово цветет ковыль, превращая степь в бегущие седые волны. На этом фоне выделяются большие синие острова шалфея, белые душистые шары катранов. Во второй половине июня злаки начинают буреть, но степь еще пестра. Разнообразие вносят синие заросли шалфея, желтой люцерны, розового эспарцета, шары ранних перекати-поле. В начале июля большинство растений отцветает, и степные просторы приобретают бурую окраску. А в дождливые годы сильно буйствует ковыль тырса, и степь островками остается золотисто-зеленой. В это же время цветут поздние перекати-поле и лиловые шары кермека. В сентябре степь бурая. Это однообразие нарушается цветением степной астры и полынки.

      Степь только кажется необитаемой, здесь можно спугнуть прячущихся в травах дудаков, стрепетов, журавлей, а дальние озерки и пруды облюбовали дикие гуси, утки и даже лебеди. Мишка, пригоняя скот на водопой, не раз видел этих красивых и гордых птиц, неуклюжих на суше из-за коротких ног, и грациозных на водной глади. Степные орлы и кобчики здесь повсеместно, реже тетерева и фазаны, обилие перепелов и куропаток, горлиц и вяхирей. В степи вольготно ведут себя гадюки и ужи, много ящерок и ежей, водятся суслики, хорьки и сурки. Мишке приходилось часто наблюдать за семьей диких кабанов во главе со свиноматкой, спешащих к воде в жаркие дни, но чаще вечером. В засушливые годы с выжженных солнцем калмыцких степей, гонимые голодом, прибегали небольшие стада сайгаков, которых пожилые казаки называли почему-то сагайдаками.

      Мишка спешил добраться до хутора засветло. Он боялся не успеть управиться к завтрашнему утру. Нужно было отдать деньги кулаку-хозяину и заявить о своем уходе, собрать нехитрые пожитки и снова преодолеть расстояние до Морозовской, чтобы через день приступить к работе у нэпмана. Шагая по этой пыльной дороге, он мечтал о том, что он теперь будет иметь заработок, пропитание и обучение какой-нибудь нужной профессии.

      Пять рублей в неделю, это двадцать в месяц, да еще и кормежка бесплатная. О такой работе можно было только мечтать. Хромовые сапоги фабрики «Скороход» стоили двадцать пять рублей пара, а костюм, пошитый на заказ – тридцать рублей. Мишка мечтал, как он купит себе и костюм и хромовые сапоги и в этой одежде явится в хутор.