Красинский сад. Книга 1. Владимир Михайлович Жариков

из парусины, скрывающий экран из белого материала, его раздвигали во время показа кинофильмов. В противоположном торце зала штабелем сложены деревянные скамейки. Их расставляли рядами по всей площади зала, когда приезжала передвижка. А сейчас вдоль стен выставлен десяток таких скамеек для сидения и отдыха танцующих. На краю сцены стоял граммофон и коробок с пластинками.

      – Здорово вечеряли, станишники! – громко приветствовал собравшихся в зале молодых парней и девок Степка, – знакомьтесь, наш новый работник Михаил!

      – Здорово вечеряли! – повторил приветствие Мишка, озираясь вокруг.

      К парням подошли двое молодых казаков и с интересом уставились на Мишку. Один из них комично стал обходить парней вокруг, кривляясь и раскачиваясь корпусом.

      – А ты откеля такой, батрачок? – спросил он у Мишки, сделав один круг и снова оказавшись лицом к ребятам.

      – Оттеля! – спаясничал Мишка, подражая интонацией вопросу, – откеля и ты шут гороховый!

      На скамейке у стены сидели несколько девок, которые дружно взорвались смехом после мишкиного ответа. Одна из них с женским интересом разглядывала Мишку с ног до головы.

      – Это я-то шут гороховый? – начал задираться молодой казак, – у тебя паря давно не бита харя, ай как?

      – Ты-то, …ты-то, – ответил Мишка, – у тебя и морда, как свиное корыто и видно, что совсем недавно бита….

      Девки у стены еще громче захохотали, а та, которая внимательно смотрела на Мишку осталась серьезной, не поддаваясь эмоциям подруг. Она лишь улыбнулась, ласково глядя Мишке в лицо.

      – Макар, не задирайся, – заступился за Мишку Степан, – хочешь подраться, иди к нашим бойщикам, Гриня тебя быстро угомонит! Зараз напоминаю, что колбасники уже проучили когда-то путейцев за твои задиры! Хочешь еще?

      – Ну и будет пока, – произнес задира, – придет черед, и мы вас колбасников погоняем!

      – А я помню вашего новенького колбасника, – иронически произнес казак, вошедший вместе с задирой, – он года два назад приходил в депо путейцем устраиваться, а мастер наш не взял его.

      – А чего же так? – паясничал задира, делая обиженный вид, – ай мордой не вышел?

      – Да нет, он путейский гаечный ключ с палкой перепутал, – весело молвил казак, – а такие палкадавы на железке и даром не нужны…. Ха-ха-ха!

      – Не обращай внимания на этого забияку, – советовал Степка, – он, как петух на всех прыгает. Его Филиппом зовут, а того, что с ним пришел – Кузьмой. Дружки не разлучные….

      Филипп с Кузьмой отошли от парней, а Степка продолжал знакомить Мишку с клубом. Танцы еще не начались, все ждали заведующего, молодого помощника машиниста маневрового паровоза со станции. Должность завклуба была комсомольской нагрузкой и не оплачивалась. Зато танцы без его команды никто не имел право начать. Только завклуб мог разрешать крутить ручку граммофона для заводки его пружины и ставить пластинки.

      – А что такое пластинки? – спросил Мишка.

      – Круг такой черный, а на нем музыка нацарапана иголкой, у граммофона