Два шага до рассвета. Екатерина Неволина

и любовью!

      – Дитя мое, ты устала, – произнес вельможа мягким, глубоким голосом, в котором, как и во взгляде, звучала безграничная любовь и нежность. – Не бойся, никто тебя не обидит. Ступай к себе. Все будет хорошо.

      Он улыбнулся – заботливый отец, наставляющий глупую дочку.

      – Ну иди же.

      Я не могла произнести ни слова, поэтому только кивнула и пошла обратно к лестнице.

      – Полина, – мягко остановил меня его чудесный голос, – не стоит подниматься по лестнице. Она не слишком удобна для тебя. Лучше воспользуйся этим… – он на минуту замялся, – подъемником… Лифтом!

      Тонкая бледная рука, обрамленная тонкими кружевами надетой под камзол рубашки, указала мне на небольшую дверцу, и я, снова смущенно кивнув, нажала на кнопку и вошла в кабинку тут же открывшегося передо мной лифта.

      Глава 3

      Он шагнул ко мне и молча сжал в объятьях. Так порывисто и крепко, что я невольно застонала, и Артур сразу ослабил хватку:

      – Извини, я так… волновался за тебя.

      Слово «волновался» он произнес с легким изумлением, будто не привык испытывать это чувство.

      Если бы Артур вернулся немного раньше, еще до моего неудавшегося бегства, я бы припала к его груди и, рыдая, рассказала о том, что мне довелось пережить. Однако сейчас я совершенно успокоилась и перестала бояться.

      – Все хорошо. Нет, все просто замечательно! – ответила я и взахлеб принялась рассказывать Артуру о встрече со старейшиной вампиров. История с Виолой меня на данный момент совершенно не интересовала.

      Артур слушал меня молча, чуть сдвинув брови так, как будто ему не очень нравилось все то, что он слышал.

      Самое странное, что и я с каждым произнесенным словом как будто теряла частичку своего энтузиазма. Моя восторженность увяла на глазах, будто оставленная без воды роза, и в конце концов я растерянно замолчала.

      – Я рад, что Отец произвел на тебя благоприятное впечатление, – произнес Артур несколько сухо.

      Я нахмурилась. Петр со странной связкой старинных ключей, старейшина – добрый, всепрощающий отец… Они что, устроили тут для себя личное небо?… А я уже, заметим, второй раз за день повелась на их дешевые фокусы. Это слишком даже для меня!

      – Полина, тебе придется пожить здесь до тех пор, пока опасность не минует. Не бойся: я буду рядом. – Артур взял мою руку. От его холодных пальцев шло странное тепло. То, которое ощущаешь скорее не кожей, а напрямую – сердцем, и я чувствовала, что это не те штучки, в которых его собратья большие мастера, а нечто искреннее, настоящее.

      Я подняла на Артура глаза и, встретившись с темно-вишневым глубоким взглядом, робко улыбнулась.

      – Дикие охотятся за тобой, и я не знаю лучшего способа уберечь тебя, как поселить здесь, – продолжал он.

      – А что будет с моими родителями? – спросила я, кажется, окончательно придя в себя.

      – К ним уже выехал один из наших людей. Он успокоит их, они поймут, что с тобой все в порядке, и будут думать, что сами проводили тебя, скажем, в закрытую школу-пансион.

      Услышанное