Выиграть жизнь. Сказки из сундука. Виталий Сундаков

      Мне бы Родину найти, чтоб с собой не унести.

      Чтоб на троне, в каждом доме восседал

                                          глава семьи.

      Чтоб по кошке на окошке и за печкою

                                                   сверчки.

      Чтобы ладно, и добротно, и просторно,

                                                и светло.

      Чтобы вольно, чтобы честно, чтобы

                                        с миром за одно.

      Чтобы Родину такую своим детям передать.

      Да и гостю издалёка, не стесняясь, показать:

      Здесь цветет моя земля, здесь живет моя

                                                   семья,

      Здесь я буду похоронен, здесь лежит отец

                                                     и дед,

      А незванным и случайным, извините,

                                                места нет.

      Банька здесь, а там денник.

      У часовенки – цветник.

      Здесь венчаться будет внук, враг сюда

                                     не смеет шагу.

      Здесь не знают слова «вдруг», и топор

                                  не сменит шпагу.

      Корр.:

      – Виталий, вас называют «Человеком глобусом». Что в таком случае для вас Родина?

      B.C.:

      – Согласно конструкции вашего вопроса мой ответ должен звучать примерно так: «Моя Родина – наша планета». Следовательно, мой приусадебный участок равен 510 000 000 кв. км. Но это не точный ответ, даже в моем случае. Земля – общий дом человечества. Родина – это совсем другое понятие, причем очень индивидуальное. Я не могу показать МОЮ РОДИНУ, она живет внутри меня. Моя Родина живет не в прошлом, я ничего не знаю о ее будущем, потому что живет она, впрочем, как живу и я, во времени настоящем. И настоящее, как моя Родина и как моя жизнь, разнолико и неповторимо!

      Мне очень хотелось бы сказать, что моя Родина – Россия. Я, как и оба моих родителя, – русский. Но я родился и вырос в Казахстане, в прекрасном городе Алма-Ате. Я не белокур, не широк в кости, и моим родным ландшафтом скорее должны считаться горы и степи.

      Мне очень бы хотелось сказать: «Родина – это дом моих предков». Но такого дома нет физически. Избу моих деда и бабушки по материнской линии давно снесли. Дома московских предков по отцовской линии я вообще не застал. Разведенные отец и мама жили, как и где придется, а мы с братишкой мотались между ними, интернатом, казармой воинской части (где я был воспитанником полка), пионерскими лагерями. Затем были флотские кубрики, заводские общежития, отцовская коммуналка и, наконец, арендуемые комнаты и квартиры. Но от дождя и ветра, от зноя и стужи, а главное, от сумасшествия и бессмысленной суеты города меня чаще и надежней укрывали чумы, яранги, юрты, сторожки, вигвамы, тапити, шабоно. Ложась спать, я