Не боюсь. Татьяна Полянская

Но в этом-то и был парадокс, доминанта в ее новом поведении. Анна научилась бояться, и научилась крепко-накрепко, бояться обычных вещей, и стала убегать от своего страха по привычному кругу. Она знала, что бояться-то нечего, но паническая реакция накрывала ее автоматически, стоило ей только оказаться в ситуациях, где уже бывало страшно. Теперь это были «опасные» для нее ситуации.

      Новый стереотип поведения забирал все эмоциональные, физические и жизненные силы молодой девушки. Каждое утро для нее начиналось с мучительных мыслей, разрезающих всю былую гладь ее души. Боязливые мысли, словно острые ножи, ранили Анну, рождая вопрос за вопросом, вопрос за вопросом, вопрос за вопросом:

      – Как я сегодня доеду до работы? Как выдержу?

      – А вдруг такси сломается как раз тогда, когда мы будем проезжать Липки?

      – Как мне вытерпеть весь рабочий день, если я то и дело смотрю на часы, и жду этой мучительной дороги домой, через лесок?

      – Как мне купить продуктов, если я не могу находиться в магазине? Ведь у меня начинается паника при виде пространства магазина… А, если в магазине мне придется в очереди стоять? Я упаду в обморок, я не выдержу и минуты ожидания.

      – Есть ли кто-то в этом мире, кто может мне помочь? – умоляющее глядя перед собой, до поздней ночи думала она.

      Была одна близкая подруга, с которой они уже много лет крепко дружили. Надеясь на ее помощь и поддержку, в один из выходных дней Анна направилась в гости. Без такси, решив, что до соседней улицы, где и жила ее подруга, она сможет дойти без проблем. Сколько раз она спешила по этой заветной дорожке до знакомого милого дома, где встретившись и засев за чашками чая, две подруги до вечера углублялись в задушевный разговор.

      Светило солнце, весна вступила в свои нежно-зеленые права. «Я дойду! Прекрасная погода, знакомая дорога. Вот поворот, и за ним несколько домов – вот и вся недолга», – ободряла себя Анна.

      На середине пути сердце предательски забилось, голова онемела, ноги резко подкосились, и лишь одна мысль кричала внутри: «О, ужас! Я не могу стоять, идти, я не дойду ни вперед, ни назад, к своему дому. Я на полпути!» Анну особенно пугала так называемая точка невозврата, когда, по ее представлениям, она зашла уже так далеко, что обратно идти уже поздно, а вперед продвигаться слишком страшно. Она как-то слышала, что понятие точки невозврата есть в авиации. Когда самолет долетает до определенного места, и возвращаться у него топлива уже не хватит. Остается лететь только вперед, до посадочной базы. Вот это отсутствие запасного выхода, отсутствие возможности развернуться назад, и пугало Анну.

      В висках стоял невыносимый шум и пустота одновременно. Она развернулась, и, стараясь не глядеть перед собой, что есть сил, быстрым шагом пошла обратно, к своему дому. Там, в безопасном месте, она долго не могла восстановиться, и слезы бурным потоком прорвались из ее наивных небесно-голубых глаз.

      «Как я буду жить? Я не могу даже элементарно обеспечить себя продуктами. Мне так одиноко, я не в силах справиться с этой бедой», – с этими