Рельсовая война. Александр Тамоников

кружил по микрорайону – без толку. Явилась Алиса в три часа под сильным кайфом, платье порвано, в грязи и крови. Была кровь и на ногах. Иван Петрович попытался узнать, что произошло? В ответ услышал истерический хохот, перешедший в рыдание. А потом Алиса уснула, прямо на кухне, как побитая собака, забившаяся в угол.

      Розин отнес дочь в ее комнату, раздел. Трусов на Алисе не было, и тогда Ивану Петровичу стало ясно, что его дочь изнасиловали. Или она сама легла под какого-нибудь дружка-наркомана. В общем, стала женщиной в шестнадцать лет. Подумал тогда – лишь бы не забеременела. А то будет весело. Ни семьи, ни мужа, сама наркоманка, да еще принесет в дом спиногрыза-уродца. Разбудил дочь в семь часов, пока та еще могла что-то соображать. Спросил, где была, с кем переспала? Алиса неожиданно резко ответила – не твое, мол, дело, папаша! И попросила, вернее потребовала – лучше бабки дай, провериться. Не хотела ребенка. Он дал ей денег, а она опять никакая заявилась ночью. И на все вопросы отца отвечала неестественным хохотом. Он осмотрел ее руки. На сгибах локтей следы от уколов. Значит, подсела на иглу. Розин не знал, что делать. У кого просить помощи и мог ли кто помочь ему? Оказалось, что мог. Тот же следователь Кубаев, который год спустя после освобождения Розина неожиданно явился под вечер домой к бывшему подследственному. Розин до сих пор в мельчайших подробностях помнил тот приход следователя и разговор с ним, словно все было вчера. Иван Петрович сидел на кухне, как всегда ожидая дочь. И когда в дверь позвонили, рванулся в прихожую. Распахнул дверь.

      – Явилась, сучка подзабор… – воскликнул он и осекся, увидев Кубаева.

      Тот удивленно спросил:

      – Кого это ты так ласково встретить выскочил?

      Не меньше удивился и Розин:

      – Вы?

      – Я. Так на кого лаешься, Розин?

      – Думал, дочь вернулась.

      – Так. Похоже, у тебя проблемы. Может, пройдем в дом, с глаз посторонних?

      – Да, да, конечно, проходите!

      Не разувшись, Кубаев прошел на кухню. Присел за стол, взглянул на Розина:

      – Ну и что за проблемы, Иван Петрович?

      Пришлось рассказать следователю о поведении дочери. Тот, выслушав, неожиданно резко спросил:

      – Почему ты не пришел ко мне, как только заметил, что дочь употребляет наркоту?

      – Но я даже не подумал об этом! Да и какое вам дело до проблем моей дочери?

      – Дурак. Есть дело! Но, ладно, теперь об этом говорить бесполезно. Но то, что Алиса сидит на игле, плохо. Очень плохо. Придется принимать меры.

      Розин поинтересовался:

      – А что, ее можно вылечить?

      – Посмотрим! Когда она обычно возвращается с гулянок?

      – По-разному. Когда ночью, когда под утро.

      – И постоянно под кафом?

      – Да.

      – Понятно! Но сейчас речь не о ней. Надеюсь, ты не забыл про свой долг?

      – Такое не забывается!

      – Правильно. Год тебя не трогали – оказывается, напрасно; но кто знал, что дочь слетит с катушек?