Ночь восставших мертвецов. Елена Усачева

произнес он так, как будто уже подчинил куклу себе. – Мы теперь станем королями школы!

      Поток школьников с верхних этажей редел. На третьем этаже друзьям никто не встретился. Кабинет истории, где у них должен был быть урок, стоял распахнутым. Дверь висела на одной петле и жалобно поскрипывала. Из самого кабинета раздавался грохот, словно кто-то гигантский жонглировал партами и время от времени их ронял.

      Когда грохот стихал, слышался спокойный холодный голос:

      – Илья Шагунов! Илья Шагунов!

      Первым в класс заглянул Илька. Парты там и правда были перевернуты. Уля держала у себя над головой последний стул, примеряясь, как бы его удобней бросить. В углу класса сидела темная бесформенная личность, облаченная в грязные лохмотья, скрывающие руки и саму фигуру неизвестного, длинные патлы прятали лицо.

      – Илья Шагунов, – пронзительно повторила кукла, намереваясь разбить стул об пол.

      – Поставь обратно. – Илька встал в дверном проеме и по-хозяйски упер руки в бока. – И иди сюда.

      Кукла медленно, как бы нехотя, повернула голову на звук. Ее стеклянные глаза блеснули.

      – Оглохла, что ли? – полез вперед Сашка. – Стул положь, откуда взяла, и топай, куда было сказано!

      Еще медленнее Уля повернулась в сторону Сашки, уголки рта дернулись в наглой ухмылке.

      – Илья Шагунов, – с каким-то странным придыханием повторила кукла. Ее рука пошла вниз.

      Квасников с упорством танка шел на куклу, собираясь разобраться с ней по-своему, но его остановил Сидоров.

      – Подожди. – Левка придержал рвущегося в бой одноклассника. – Видишь, не твоя игра. Дай Шагунову договорить.

      – Вот так. – Илька шагнул в класс и кивком головы проследил, как стул опускается на пол. – А теперь – иди сюда.

      На этих словах лохматая личность в углу шевельнулась. Кукла сделала два шага к Ильке, но, заметив это движение, остановилась.

      – Иди ко мне! – настойчиво повторил Илька. – Я у нее сейчас записку из кармана выну, – бросил он через плечо. – И мы потом что-нибудь придумаем.

      Уля явно колебалась. Она должна была выполнять приказ, но какая-то сила, мощнее Илькиного слова, заставляла ее сопротивляться.

      – Ко мне! Быстро! – выкрикнул Шагунов, стремительно бледнея. – Крвыч! – добавил он и с испугом уставился в угол. Чем ближе кукла приближалась к Шагунову, тем больше поднимался неизвестный.

      И тут снова не выдержал Сашка.

      – Она еще думать будет! – возмутился он, врываясь в класс. Это и положило начало всем нашим проблемам. – Гони записку и можешь отдыхать!

      Квасников подошел к кукле и схватил ее за волосы. Игрушка заорала дурным голосом, издавая какой-то оглушительный звук. Она попыталась вцепиться в Сашку, но тот оказался шустрее. Чуть не содрав с нее платье, он дернул на себя карман. Слабые нитки поддались легко. Кукла изогнулась всем телом, пытаясь вырваться.

      – Да угомонись ты, – грубо произнес Сашка, отбрасывая ставшую ненужной игрушку от себя.

      Уля упала на пол и разлетелась на множество кусков, словно была