Страна анамнезия. Владимир Михайлович Жариков

либо напускной характер. Таким был и Петр Серафимович. Количество людей и имена тех, о ком он порой отзывался как о психически больных, производило странное впечатление, но еще больше удивляла его привычка судить о наличии заболевания у человека и его диагнозе заочно, не имея на руках истории болезни.

      Эта привычка сложилась у него с тех тоталитарных времен, когда он мог решать судьбу других единолично, а для этого, кроме его «единственно правильного» мнения, больше ничего и не требовалось. Ему до сих пор непонятно, зачем при каждом недобровольном помещении пациента в клинику, нужно писать и тащить в суд кучу лишних бумаг и самого больного. То ли дело при Брежневе! Взяли и сразу же заперли в стационаре лет на 20, без свидетелей и шума. Либо в течение месяца превратили в овощ, еще хуже в перегной, тоже без свидетелей и шума.

      Несмотря на принятие Закона о психиатрической помощи, по-прежнему нет никаких гарантий, что человек после оказания ему этой помощи сохранит свои права, имущество, рассудок и способность «самостоятельно удовлетворять основные жизненные потребности», а не превратится в вялое и безвольное «растение».

      Закон фактически допускает подобную ситуацию, когда по телефонному звонку или другому «поступившему сигналу», человека могут забрать в психиатрическую клинику и подвергнуть его интенсивной «химической обработке», даже не выясняя, насколько «сигнал» соответствует действительности. После «обработки» человек зачастую уже не в состоянии доказать в суде ущерб, причиненный его здоровью и частенько вообще не в состоянии чем-либо заниматься.

      Не желая отставать от более предприимчивых сограждан, психиатры кинулись зарабатывать деньги – как на самих пациентах, так и на их родственниках. Первые платят за снятие диагноза, с учета, за справки, требующиеся при трудоустройстве, получении водительских прав и «откашивание» от призыва в армию. А за то, чтобы человеку поставили нужный диагноз и взяли на учет, платят уже родственники, имеющие виды на его жилплощадь и имущество. И хотя родственники могут оказаться причиной госпитализации в психиатрическую больницу, те, у кого их нет, рискуют пострадать там еще больше.

      В психиатрической клинике может оказаться любой. Путь туда чаще всего начинается с принудительной госпитализации, когда к гражданину домой приезжает психиатрическая бригада. Что случилось – никто не спрашивает. Зачем задавать вопросы, ведь все равно впереди освидетельствование? На лишние вопросы также никто не отвечает. Потенциального пациента вежливо просят сесть в скорую и не вынуждать санитаров применять силу. Услышав такую просьбу, будущий пациент оказывается в недоумении и требует объяснить, что от него хотят. Но процедура госпитализации не предусматривает этого.

      Какие бы действия госпитализируемые граждане ни предприняли при этом – в любом случае они оказываются в заведомо проигрышном положении. Санитары и врачи вообще никак не реагируют на вопросы, доводы и