Недосказанное. Волшебство. Сборник рассказов. Татьяна Михайловна Василевская

есть завхоз.

      – Федор Борисович, да кровати-то я закажу. Но вы же должны по поводу деньг вопрос решить. Бесплатно-то кровати кто же нам пришлет? – нахально заявил завхоз. – Ведь если бы Вы просмотрели списки детей и сообщили мне заранее, что их будет не девяносто восемь, как планировалось, а сто один, так я бы заранее и заказал кровати. А теперь-то этим троим, лишним, надо же на чем-то спать.

      – Я должен был просмотреть списки? – возмутился Федор Борисович. – Я начальник! Списки просматривать должны подчиненные. Я тут не для этого!

      Завхоз странно посмотрел на «начальника» и кивнув головой сказал:

      – Ладно, Федор Борисович, я понял. Я с кроватями вопрос решу …

      «Вот как с ними нужно. – самодовольно решил Федор Борисович после ухода завхоза. – По строже нужно со всеми, а то ишь, я должен что-то там просмотреть. А как на место его поставил, так все нормально, уже сам все решит. Не хотят работать, все я должен делать. А я тут не для того. Ну ничего, я им тут всем покажу!» Примерно та же история повторялась с питанием, с медикаментами, с какими-то дурацкими договорами на привоз кинофильмов для детей.

      – Они приехали свежим воздухом дышать, а не в душном зале кино смотреть. – заявил Федор Борисович вожатому Роману, который попытался настаивать, что начальник должен написать заявку на доставку в лагерь кинолент. – И вообще прекратите меня дергать из-за всякой ерунды!

      Вожатый пожал плечами, смерил взглядом сверху-вниз грозного начальника, и ухмыльнувшись сказал:

      – Конечно, Федор Борисович, уж извините, что побеспокоил, оторвал от важных дел. Больше не повториться.

      В голосе вожатого Федору Борисовичу послышалась неискренность и даже насмешка, но по крайней мере от него отстали и по пустякам больше не дергали. «Вот он где талант-то проявляется! – сам собой восхищался Скороспелов . – За четыре дня пребывания в должности всех лентяев и бездельников научил работать. Ведь могут, главное направить, указать на ошибки и все идет отлично, как в хорошо отлаженном механизме». К Федору Борисовичу перестали обращаться по любым вопросам. Каждый решал проблемы как мог, но к начальнику лагеря больше никто не шел.

      Разобравшись с подчиненными, Федор Борисович решил, что пора вплотную заняться ухаживанием за белокурой нимфой Светой. Каждый раз, видя ее проходящей мимо окна его кабинета, он испытывал чувство легкого головокружения и подрагивания в отдельных частях своего тела. К сожалению, нимфа постоянно была окружена несносными обитателями лагеря, слава богу, юными и безобидными или, что было намного неприятнее, направлялась куда-нибудь в сопровождении одного из вожатых мужского пола. Причем улыбалась своим спутникам совершенно недопустимо-ослепительной улыбкой и непринужденно с ними беседовала. «Уволю к чертовой матери!» – каждый раз думал Федор Борисович про сопровождавших нимфу молодых людей. Единственное, чего он и сам не знал, имеет ли он такие полномочия. А звонить и узнавать у руководства было неловко. Ведь последует